— В самих Египте и Сирии боль военного унижения быстро превратилась в жажду реванша…
Все это не заметить и не осознать можно было только в одном случае — если не хотеть видеть и осознавать, если осознание препятствовало глубинным интересам. И все, что мешало самоослеплению, теперь последовательно отметалось. Сильные, независимые, способные отстоять истинную позицию руководители типа Амита убирались и на их место ставились все более управляемые. Активная работа с ЦРУ практически поставила американцев в зависимость от «концепции»>[141]. Среднее звено разведывательных служб, прежде всего «Амана», тоже оказалось подвержено самоослеплению; возможно, это было связано с тем, что ряд аналитиков Амит забрал в «Моссад», а некоторые так и не смогли преодолеть эйфорию от удивительной, очень напоминающей библейскую историю о Давиде и Голиафе, победы. Сохранению состояния эйфории способствовал и духовный подъем в обществе>[142], и фактически не прекращающийся несколько лет ажиотаж прессы. Кстати, цензура и «работа» с журналистами приводила к тому, что чуть ли не до Судного дня в прессе не появлялось тревожных сообщений. Общевоенные и мобилизационные мероприятия проводились по методике экономии средств. В политических действиях все больше присутствовала зависимость от политики США.
Очень характерный пример: когда близкое начало войны уже невозможно было не заметить, буквально накануне военных действий, — существовала возможность нанесения упреждающего авиаудара, как в 1967 году. Громадные сосредоточения войск хотя и не были столь тщательно, как в предыдущем конфликте, разведаны и более тщательно прикрыты средствами ПВО, все же могли быть серьезно ослаблены ударами бомбардировочной и штурмовой авиации. Существовали и были достаточно проработаны планы ударов по аэродромам и другим военным объектам… Но Меир и Даян уже понимали, что время упущено и сейчас американцы этого не одобрят. Чтобы сохранить поддержку США, стране теперь необходимо было принять на себя первый удар, заведомо пойти на дополнительные жертвы. Это стало последним и самым ярким проявлением зависимости Израиля от США в области внешней и оборонной политики.
Конечно, США оказали помощь Израилю — и материальную (2,2 млрд, долларов), и политическую, и, впоследствии, военно-техническую, но все это было уже после 6 октября…
Бои начались в субботу, 6 октября 1973 г. Мощная группировка египетских войск форсировала Суэцкий канал, прорвала неплохо выстроенную, но слабо прикрытую войсками оборонительную линию и продвинулась вглубь Синайского полуострова на 15–20 километров. Одновременно, сполна воспользовавшись фактором праздничной субботы, на сирийском фронте был нанесен танковый удар в районе Голанских высот. Линия обороны, которую прикрывали немногочисленные подразделения необстрелянных солдат, была прорвана. Там же произошел не слишком значительный по масштабу вовлечения войск, но серьезный по своим последствиям эпизод захвата секретных кодов на опорном пункте разведки. Стальной бункер на горе Хермон в течение нескольких часов держался в тылу быстро продвигавшихся сирийских войск. Солдаты и офицеры, которые удерживали его в неравном бою, работали на «Аман» и из бункера, расположенного на заснеженной вершине горы Хермон, самой высокой точки Голанских высот, даже в Йом киппур вели разведку Сирии. Это были совершенно секретные «глаза» и «уши» на севере страны и один из многих постов «Амана», который вел радиоперехват сирийских линий связи. К тому же с вершины горы в ясный день можно было наблюдать все передвижения сирийских войск вплоть до Дамаска, расположенного в 25 милях. Разведчики оказали отчаянное сопротивление, но сталь и железобетон в конце концов не выдержали. Сирийские «коммандос» ворвались в бункер, убив 18 защитников, более тридцати человек (почти все были ранены) взяли в плен, и самое главное — захватили большое количество новейшей разведывательной аппаратуры, которую потом и в Сирии, и в Египте, и в Москве будут изучать в мельчайших деталях. Кроме того, в руки противника попал полный комплект кодов, с помощью которых были расшифрованы переговоры израильских летчиков и военных диспетчеров. Впоследствии «Аман» признал, что пренебрежение техническими средствами, исключающими захват кодов, было колоссальной ошибкой.