, который лично отобрал оперативников, мужчин и женщин, и открыл командный пост в Париже. Планирование операции осуществлялась самим Харари и сотрудником «Моссада» Аврахамом Гехмером, работавшим под прикрытием должности первого секретаря посольства Израиля в Париже.
Прежде всего были выявлены по оперативным каналам все, принимавшие участие в мюнхенском теракте. Потом опергруппа приступила к розыску террористов, которые осели в разных европейских странах, занимаясь как легальной, так и нелегальной деятельностью. Каждый раз, когда Харари и его люди были готовы нанести удар, запрашивался «Комитет «Икс». Премьер-министр и ее тайный комитет давали согласие на каждое убийство.
И вскоре загремели выстрелы и взрывы. В октябре 1972 года был убит Адель Ваель Звейтар, интеллектуал, который работал на «Черный сентябрь» в Риме. За последующие 10 месяцев команда Харари уничтожила еще 12 палестинцев. В Риме, Париже и Никосии их убивали из пистолетов с глушителями из проезжающих автомобилей или с мотоциклов и с помощью дистанционно управляемых взрывных устройств.
Вскоре последовал и ответ «Черного сентября»: 13 ноября 1972 г. в Париже был застрелен Хедер Кану, израильский агент. 26 января 1973 г. на пороге своего дома на Гран виа в Мадриде был застрелен Барух Коэн, прибывший из Брюсселя по заданию израильской разведки.
Один из его братьев, Меир Коэн, был председателем кнессета. Барух до войны 1967 года работал в арабском департаменте Аврахама Ахитува, оперативником в Галилее. После войны был губернатором Наблуса и в июле 1967 года едва не поймал Арафата, который бежал, переодевшись в женскую одежду с традиционной арабской чадрой.
В 1972 году ему удалось выявить еврейско-арабскую шпионскую группу сирийской разведки. Потом Коэн был направлен в Европу для работы с агентурной сетью из молодых палестинцев. Один из его агентов оказался двойником, работавшим на «Черный сентябрь», он и застрелил Коэна.
В «Моссаде» и «Шин Бет» попытались проанализировать причины трагедии. Так, было установлено, что за несколько месяцев до этого убийства арабские газеты писали, что «Черный сентябрь» приговорил к смерти одного израильского агента. Это должно было насторожить разведку — эта газета, равно как прочие арабские издания, прочитывалась и анализировалась; аналитики в обзоре указывали вероятность того, что над каким-то агентом нависла конкретная опасность, и можно было выявить наиболее угрожаемых агентов, возможно, перепланировать операции — например, Баруха Коэна не следовало посылать в Мадрид, произвести «рокировку» в последний момент и поручить аналогичное задание в другой стране. Еще большую тревогу вызывало то, что подстраховывавшие Коэна агенты, опасаясь то ли собственной расшифровки, то ли за свою безопасность, не ответили на выстрел террориста. Такое было отнюдь не в традиции оперативников и свидетельствовало, что боевой дух агентов начинает снижаться. Кроме того, смерть Коэна послужила предупреждением о том, что палестинцы проникли в центр израильских разведывательных операций в Европе. Разведсообществу следовало связать воедино убийство Коэна, покушение на Офира и убийство двойного агента Кану.