Крутились вентиляторы, перемешивая раскаленный воздух. И люди на ночь распахивали окна, если была возможность, после работы ехали на море. И в будний день на пляже негде было разложить свое покрывало, вещи.
Чтоб не сидеть в духоте каменных коробок Аркадий и Павел пошли в парк Петровского.
На местном стадионе две команды устало катали мяч. Здешнюю футбольную дружину в этом году переименовали в «Новатор», но фарта ей это не прибавило. В своей второй лиге на выезде она традиционно проигрывала, дома обычно сводила к ничье или к ничтожной победе. И в этот день ничего незаурядного не происходило: хозяева не могли одолеть другого аутсайдера — «Фрунзенца» из Сум.
В предчувствии «сухой» ничьи трибуны были заполнены едва на треть, да еще с крыш цехов, которые располагались через дорогу от парка, за игрой наблюдали бездельничающие рабочие.
Рядом со стадионом на летней эстраде пели дарования из здешнего Дворца Культуры. За эстрадой в электрической клетке аттракциона трещали, сталкивались электромашины. Невдалеке неспешно вращалось колесо обозрения. Но обзор с него был так себе: на прилегающий к парку поселок, собственно на зелень парка, на упомянутые стадион и серые коробки цехов. Еще видно было пойму реки, за ней — холм, по которому шла дорога, да солнце, кое уходило за этот холм.
Меж поселком и краем кручи, что нависала над поймой, имелся тренировочный стадион, на котором мальчишки гоняли в футбол. И матч их был куда азартней и принципиальней того, что происходил на взрослом стадионе.
— А из-под стадиона, из-под кручи родник бьет, — рассказал Аркадий. — Туда, говорят, рано утром ходят девчата голышом купаться.
— Ух ты! — удивился Пашка. — Прям-таки и голышом?.. Айда смотреть.
Но было не утро, и, разумеется, никого около источника не обнаружилось.
Вода из родника, равно как и десятки родников, бивших из-под круч, впадали в здешнюю речку, поросшую камышом.
И стоило бы, возможно, расчистить и благоустроить русло. Ниже по течению построить плотину, подняв уровень реки, организовать лодочную станцию для трудящихся. Но по воде плыли радужные пятна — в излучине реки, недалеко от скифской могилы, что на Тополиной улице завод сбрасывал стоки.
Мазут застаивался у берега, а после — от хулиганского огонька весело сгорал вместе с камышами осенью. Хлопья пепла доносило даже до проспекта.
Поэтому поселковые мальчишки купаться и удить рыбу ходили за холм, на «вторую речку» — хотя то была та же сама река, та же самая вода, но до встречи с заводскими стоками.
Но пока берег был неблагоустроен, сюда выбирались на шашлыки жители многоэтажек, лишенные автомобилей. И каждую осень пойма напоминала свалку. Ветер, дожди и снег, гниение проводили работу над ошибками, дабы весной снова разгорались костры.