— Ну и что делать будешь? — спросил Пашка. — Насос-то внутри.
— Все продумано.
Из сумки Аркадий достал ветошь, и стал ей забивать входную трубу. Доносящийся звук двигателя стал глуше, и, одновременно, гуще.
— Ну, все, нам пора.
— Это и есть наш план?..
— Именно.
— Что дальше?
— Спать. Ожидать. Заниматься другими делами.
— А тут?..
— Тут внизу сигнализация. Мы ее снаружи не отключим. Ее нам отключат изнутри.
Заводы поглощали городские предместья. Уже мало кто вспомнит, где находилась Бузиновка, Найденовский хутор. От Сартаны осталась только станция, которую многие путают с почти одноименным поселком.
Недавно для новой коммунистической стройки снесли Ворошиловский поселок с его больницей, поселковых расселили. Но места за трампарком по привычке именовали Ворошиловским. Как говориться: одно название осталось.
На месте поселка позже возведут цеха, об этом снимут скучные документальные хроники, что-то для нужд народного хозяйства произведут. А пока на образовавшемся пустыре водились зайцы и куропатки, коих с удовольствием гоняли бездомные собаки. Через пустырь шли многочисленные рельсы, на которых своей очереди ждала продукция вагоностроительных цехов, да стояла автоматическая телефонная станция, славившаяся вольными манерами. Небольшое здание пахло изоляцией и канифолью, напоминая дождь, мерно шуршали декадно-шаговые искатели.
Станцию населяли связисты, кои паяли загадочные схемы из журналов «Радио», а также из личных выкопировок и фотокопий. Поскольку связисты занимались творческим поиском, АТС работала через пень-колоду. Вызовы не проходили, блуждали в паутине проводов и тревожили незапланированного абонента. Еще в коммутационных шкафах водился странный сбой: бывало абонент, поднявший трубку, вдруг подключался к совершенно чужому разговору часто незнакомых людей.
Однажды состоялся скандал, когда в разговор Старика и начальника первого цеха вдруг вклинился неизвестный и послал обоих по матушке.
Связь была преимущественно внутрицеховая, но двадцать линий имело выход на город. Еще дюжина телефонов в Инженерном корпусе было с прямым городским номером.
По заводу тянулись телефонные кабели. Имелось два типа линий — воздушные и подземные. Воздушка была проще и дешевле, но ее часто перебивали при различных работах, ее рвал ветер. Подземные коммуникации были защищенными от небрежности людей, но периодически природа добиралась и туда, заливая «лапшу» проводов водой. Связь начинала барахлить, линии «землили», и весной связисты перетягивали десятки километров многожильных кабелей. Работа была грязной и опасной. Бывало, от случайной искры взрывался газ, скопившийся в колодцах, иногда от этого газа угорали связисты.