Ромунд медленно встал. Предполагаю, что он не слышал ни единого слова из лекции.
– Зачем мне знать это? – надменно заявил он, – в королевстве есть младший и старший Зорги, пусть они и занимаются почвой. Это их прямая обязанность.
– Уважаемый арий, – вздохнул профессор, – наше королевство занимает огромную площадь, по размерам оно самое большое в мире. Что могут сделать два человека? Они просто не смогут быть везде одновременно, Зоргов привлекают только для крупных государственных заказов. И уж точно они не будут заниматься полями в вашем ареале.
Профессор немного помолчал.
– Да и магия, по общему мнению, доживает последние деньки, так сказать, – добавил он грустно, коротко взглянув в мою сторону, – боюсь, через двадцать-тридцать лет не останется ни одного мага. Надежда только на знания и технический прогресс, уважаемый арий. Поэтому садитесь и пишите лекцию, а не рисуйте рожицы в тетради.
«Все-таки знания здесь дают отличные», – думала я, идя после лекции в столовую. Марта не рассказывала о том, сколько сотен или тысяч лет нужно для образования плодородного слоя, или из чего состоит перегной. Невозможно знать все и невозможно впихнуть все в голову двенадцатилетней девочки.
Я заметила небольшую группу студентов, стоящих у лестницы, но не обратила внимания. А зря. Когда была на первой ступеньке, кто-то сильно меня толкнул в спину, и я полетела вниз. Хорошо еще, что лестница была невысокая, всего один пролет, и я успела схватиться за поручень, поэтому не сломала себе шею, а лишь подвернула ногу.
Сверху раздался смех. Я подняла голову. Гехард! Точно он! Внутри заклокотал гнев. Мерзавец, да он мог покалечить меня! Я попыталась встать, но тут же зашипела от боли, ступить на левую ногу было невозможно.
– Вот-вот, на коленях твое самое место, плебейка! – только Оттаны здесь не хватало. Девушка стояла надо мной и кривила полные губы в злорадной ухмылке.
– Благородная ария, – побольше ехидства в голосе, и, возможно, никто не заметит, как он дрожит и срывается, – обучая вас манерам, учителя забыли привить великодушие и порядочность? Или к благородным оно не пристает принципиально?
Оттане потребовалось несколько секунд, чтобы разглядеть завуалированное оскорбление. Глаза сузились, полная грудь красиво заколыхалась от частого глубокого дыхания. Она смешно запыхтела, как новенький паромобиль, подбирая слова для ответного укола.
– Что здесь происходит? – к взбешенной девушке подошел Хорн.
Вот это уже полное невезение.
– Эта неуклюжая… – наверное, красавице не хватало словарного запаса, чтобы выразить свое презрение, она пару раз выдохнула и взяла себя в руки, – …скатилась с лестницы прямо мне под ноги. Идиотка.