Я задумчиво провела глазами спину выходящего из кабинета Зорга. Уверена, что и для него есть камера в этой тюрьме, только она полностью металлическая или деревянная. Как была камера для моего отца. Ремы очень предусмотрительны и подготовились на все случаи.
Да, сейчас приоритеты сдвинулись, война отступила на второй план, и первоочередной задачей для короля стала проблема возврата магии. Если бы удалось ее вернуть, жизнь в королевстве кардинально бы изменилась. Где Горн откопал эту формулу? Почему раньше никто до нее не добрался? Ведь это золотое дно. Безграничные возможности. Берги, Нурвы, Хорны и прочие семьи. Они отдали бы все на свете за возможность снова стать магами.
***
Следующим утром у меня на столе лежал запечатанный конверт из королевской канцелярии. Я опасливо вытащила плотный листок с личным вензелем Эдварда шестнадцатого.
«Его величество ожидает вас в кабинете в десять утра».
Бросив взгляд на часы, я торопливо подошла к зеркалу. Есть полчаса, чтобы морально подготовиться. Лицо было бледным от волнения. Гладкая безукоризненная прическа, темно синее ровное платье со скромным полукруглым вырезом. Только вот руки немного дрожат, в глазах паника. А сердце колотится так, словно меня пригласили не на аудиенцию, а сразу на плаху.
– Манеры, этикет, традиции, – прошептала я своему отражению, медленно выдыхая, с радостью отмечая, как расслабляются мышцы, и замедляется биение сердце. Похлопав себя по щекам и нацепив легкую вежливую улыбку, я вышла из кабинета.
– Ваше величество, – Эдвард коротко кивнул, отвечая на приветствие, и махнул на одно из кресел, стоящих напротив его стола. Раньше я бы подошла к нему, обняла, попеняла на измученный вид, даже, возможно, шутливо чмокнула в щеку. Но не сейчас. Сейчас в его глазах стояло предупреждение – не тронь!
– Горн согласен говорить только с тобой, – хрипло произнес Эдвард, когда я уселась. – Дарий предположил, что он чувствует свою вину за то, что ты лишилась родителей из-за его мести.
– Когда мне идти? – четко и по-деловому.
– Как можно скорее, – ровно ответил король, – Горн очень плох. Врачи говорят, что ему недолго осталось. В последние месяцы он совершенно не щадил организм, работая на износ.
– Что ты хочешь, чтобы я у него узнала?
Эдвард болезненно скривился и на мгновенье прикрыл воспаленные глаза, словно две сказанные им фразы забрали все силы. Он далеко не был так равнодушен, как старался показать. Я видела, как ему плохо, гораздо хуже, чем мне. Ведь я просто потеряла друга, а он еще и любимую. Мне было его безмерно, бесконечно жаль, но я была слишком эгоистичной, чтобы положить свою жизнь на алтарь королевства.