— Вот! Говорил же Максу, будет как огурчик. — Бык не скрывал довольной улыбки. Он вообще был из тех, кто не стремится что-либо скрывать. — Ну ты как? Жив?
Джамбо сел и огляделся. Это была крохотная каптерка, где в суровые морозные ночи пили чай караульные. В центре комнаты узкий стол, выскобленный добела, вокруг стулья, перевернутые ящики и вообще все, на чем можно присесть. В углу был жесткий лежак, на котором сидел и хмурил брови Джамбо.
— Предположительно.
Безродный прикрыл глаза, наслаждаясь чувством приятной боли в разогретых мышцах.
— Начинаю уважать сваху, — продолжил наемник. — Жесткая, решительная, деловая. Не баба, а мужик! Так и слышу приятный перезвон ее стальных бубенцов.
Джамбо вспомнил лицо загадочной женщины, ее живые глаза, после чего поспешно схватил со стула форменную куртку, натянул сапоги, валявшиеся у изголовья импровизированного ложа, и покинул комнату.
Пройдя через черный ход, безродный заглянул к себе, переоделся и пошел на поиски лучшего друга, но Максимельян словно сквозь землю провалился, точнее, сослался на срочные дела и ушел в подземелье.
Причина тоже была очевидна — более сотни девушек в сопровождении родственниц, служанок и гувернанток сгрудились перед массивными дверями в тронный зал. Девушки шумели, толкались и гомонили, снисходительно оглядывая друг друга.
Безродному стоило больших усилий протиснуться к входу, чтобы заглянуть внутрь. Тронный зал было не узнать. Во-первых, трон вынесли, во-вторых, со стен исчезли картины и оружие, в-третьих, у возвышения, где еще недавно восседали коронованные Роки, теперь стояло несколько столов, заваленных папками и стопками бумаг.
За столами сидели распорядитель Ли, казначей, его старший брат — заведующий единственным в Гизе банком, пышнотелая хозяйка гостиницы и собственно сама сваха.
— Что здесь происходит?
— Короля женим, — не поднимая головы от заполнения какой-то бумаги, ответила женщина.
— Опять?
— Не опять, а снова! — поправил распорядитель Ли.
— Но я за то, чтобы повторить процесс еще четыре раза, — подмигнул до безобразия счастливый казначей.
Джамбо оглядел мешочки с золотом, что тащили за казначеем пятерка солдат, заглянул в бумаги, хмыкнул, сходил за стулом и устроился рядом со свахой. Та проследила за его маневром, кивнула и протянула руку:
— Добро пожаловать в члены приемной комиссии.
Безродный сжал крохотную ладошку, мысленно отметил крепость рукопожатия и зацепил из общей стопки белый лист.
— Кто следующий?
— Леди Габриэлла Картивэль, — объявил слуга, и в зал вплыла обворожительная нимфа в пышном платье нефритового цвета.