— Я не собираюсь оставаться тут дольше, чем необходимо, так что давай поговорим.
Он тоже сел и поставил свечу между ними. Даже сидя на полу со скрещенными ногами, он возвышался над ней, как грозный судья. У нее потекли слезы.
— Прекрати, — равнодушно сказал он. — Если уж у тебя хватило духу шантажировать меня и угрожать мне, то не стоит распускать нюни теперь.
Усилием воли Анна заставила себя успокоиться и вытерла лицо. В руке она все еще сжимала конверт. Если отдать его и извиниться, он, может, простит ее и уйдет?
Но непослушные пальцы еще крепче ухватили конверт. Эти деньги — ее будущее. Ему придется забрать их силой.
Но похоже, применять силу он не собирался, по крайней мере пока.
— Как ты нашла меня? — задал он первый вопрос.
— Твоя мастерская, — пискнула Анна. — Я пошла в Маленькую Сирию и ходила там по улицам, пока не увидела на вывеске твое имя. Потом дождалась, когда ты выйдешь, и убедилась, что это действительно ты.
— И ты никому больше не рассказывала? У тебя нет сообщников?
— Кто бы мне поверил? — криво усмехнулась она.
Похоже, это его устроило, и он продолжал:
— Хаву ты тоже шантажировала? Если помнишь, это она искалечила твоего любовника. Я только спас ему жизнь.
— Я все помню, — огрызнулась она, — хотя, если ты помнишь, я сама была избита до полусмерти.
— Тогда ответь на мой вопрос.
Она колебалась, и то, что отразилось на ее лице, стало ему лучшим ответом.
— Понятно. Ты боишься ее. Похоже, больше, чем меня.
Она с трудом сглотнула:
— Что она такое?
— Это ее секрет, а не мой.
Анна слабо хихикнула:
— А что ты такое?
— Что я такое, это не твое дело. Ты только помни, что, если меня разозлить, я делаюсь опасным.
— Вот как? — Она выпрямила спину. — Я тоже. И я не зря угрожала. Я пойду в полицию, если меня вынудят.
— Забавная угроза от человека, который держит в руке конверт с деньгами. Или ты хочешь снова шантажировать меня, когда первый платеж кончится? Ты собираешься грабить меня понемногу в расчете на мою скромность и добрую волю? Имей в виду, что они обе уже подходят к концу.
— Я не воровка, — гордо сказала она, — и не собираюсь больше делать ничего подобного. Мне просто надо немного денег, чтобы дожить до того времени, когда родится ребенок и я смогу найти работу.
— А что ты сделаешь с ребенком? Будешь держать его здесь. — Он с отвращением огляделся.
— Наверное, отдам его. Есть много женщин, которые хотят ребенка. Некоторые даже готовы платить. — Она пожала плечами с деланой беззаботностью.
— А твой любовник? Он знает об этом плане?
— Не называй его так! — с гневом сказала она. — Он мне никто, и ребенку тоже. Почему меня должно волновать, что он думает? Той ночью он велел мне от него избавиться. Назвал меня хитрой шлюхой и сказал, что ребенок не его. Между нами все было бы кончено, если бы не Хава. — У нее нервно сжалось горло. — Но то, что она сделала, — это неправильно. Я слышала, он даже ходить не может. И доктора говорят, что теперь у него все будет болеть до конца жизни.