— Гм. — Мать коснулась ладонью лба девушки. — Да, похоже, действительно горячий. — Она убрала руку и вздохнула. На лице ее все еще было написано недоверие. — Хорошо. Только полчаса. Ты меня поняла? А потом я велю Марии силой вытащить тебя из постели.
— Спасибо, мама.
Она закрыла дверь, постояла, прислушиваясь к удаляющимся шагам матери, и вернулась на балкон. Незнакомец стоял в той же позе и смотрел на нее с усмешкой:
— Ловко. И часто вы такое проделываете?
София вспыхнула:
— Иногда мы с мамой не понимаем друг друга. Мы слишком разные люди. И хотим от жизни разного.
— И чего же вы хотите от жизни?
Она стояла неподвижно и только заставила себя посмотреть ему прямо в глаза. Она не будет больше краснеть и не отведет взгляда.
— Зачем вы пришли сюда? На самом деле, зачем? Не надо этой ерунды об извинениях.
— Потому, что вы заинтересовали меня, и потому, что вы очень красивы.
Она все-таки покраснела, и отвернулась, и отошла от него на шаг:
— Вы куда откровеннее большинства мужчин.
— Вам это неприятно?
— Нет, я просто не привыкла. — Она вздохнула. — По правде говоря, я очень устала от мужчин, которые не умеют говорить откровенно. Сегодня их тут будет полный дом. — Она опять смотрела прямо на него. — Пожалуйста, расскажите мне о своей родине, о пустыне.
— По ней можно путешествовать целыми днями, месяцами и годами, ни разу не встретив ни одной живой души, — тихо заговорил он. — А когда захочешь компании, можно поискать других жителей пустыни или попытаться выследить загадочных существ, которые предпочитают оставаться невидимыми, — джиннов, например, — он улыбнулся своим мыслям, — но это, конечно, не очень просто. Если тебе доступен дар полета, можно путешествовать вместе с птицами, ястребами и пустельгами. Можно даже научиться, как и они, спать на лету. — Он помолчал немного. — А теперь я задам вопрос вам. Почему ваш дом будет полон мужчинами, которые не хотят быть откровенными?
Она вздохнула:
— Потому, что мне пора выходить замуж. И потому, что мой отец очень-очень богат. И все они мечтают сделать выгодную партию. Поэтому они будут восхищаться моей необычайной красотой и умом. Будут расспрашивать друзей о моих вкусах, а потом выдавать их за свои. Я стану чем-то вроде охотничьего трофея, но на самом деле они хотят вовсе не меня. Я — просто средство для достижения цели.
— Почему вы так в этом уверены? Если мужчина говорит вам, что вы красивы, разве вы ему не верите?
— Наверное, это зависит от мужчины, — поколебавшись, ответила она.
Они стояли совсем близко друг к другу. Кипарисы, растущие на краю сада, скрывали город, и, если не поворачивать головы, можно было подумать, что она не в Нью-Йорке, а где-то на берегу Средиземного моря. Слабый шум, доносящийся с улицы, вполне можно было принять за шелест прибоя. И стоящий рядом мужчина был ей совсем незнаком. На его месте мог быть кто угодно.