Тут желтоглазый захлопал в ладоши:
— Надо сказать, Вайт, браво! Я всё надеялся на этого забулдыгу Тегрия, а оказалось, выиграла твоя невероятно хитрая партия.
— Это они о чём, братан? — хрипло спросил Бобр.
На его шее так и алели следы от пальцев орка, а сам он был всё ещё бледным и для верности держался за полку. Хлипкий шкаф покачивался, и я даже подумал, как бы сверху на него не свалился цветочный горшок.
— Полагаю, — пробубнил Лекарь, — Что этот господин Вайт, брат нашего почтенного ректора, хитростью заманил нас в эту ловушку.
— Не стоит, молодой человек, нажимать на моё родство. Мой брат — неудачник, — Вайт поднял положил ладони на стол, — Он давно бы мог уже занять едва ли не пост министра. Девятый уровень, такая мощь в руках, а он до сих пор со своим Батоном нянчится.
— Да, Дворфич силён, — усмехнулся Менэтиль, — Он как кость в горле!
— Да! — Гендель завёлся, — Гармаш везде палки в колёса вставляет! А с этим своим расследованием, с этими Правилами Невмешательства…
Он ударил кулаком по столу:
— Мы почти добились проверки в вашем Батоне… Гармаш отменил! Мы послали журналистов… Гармаш выгнал!
Он так и ругался, назвав ещё с полдесятка козней, которые устроил заговорщикам наш ректор. Надо полагать, что Гномозека навёл серьёзную бучу в Министерстве, особенно после нападения мобов из Прорыва.
В Баттонскилле учились дети многих влиятельных родов, и родители, конечно же, только радели об их безопасности. И ректор смог выставить всё в таком свете, что лучшая безопасность — это полная самостоятельность академии.
— Он — твой брат! — бросил я, всё ещё надеясь надавить на слабое место у Вайта.
— Не смей мне говорить о Гармаше, — Вайт встал, отбросив стул, — И не смей говорить о своём отце!
Он вышел из-за стола, встал напротив. Оркос сидел на стуле, мечтательно разглядывая обстановку вокруг. Он был просто сама вежливость, позволяя сообщнику наконец выговориться.
— Что, он был так умён, что ты до сих пор злишься? — не сдавался я.
— Ага, пукан у него горит, Герыч, — Бобр усиленно помогал мне.
Лекарь добавил, издевательски растягивая слова:
— Надо полагать, что так не пылал даже храм Артемиды, подожжённый магом огня Геростратом.
Биби нервно хихикнула, и у гнома заметно дрогнула борода, когда он от злости поджал губы.
Оркос позади обеспокоенно спросил:
— Надеюсь, друг, ты не сделаешь глупостей?
— Думаю что не стоит делать поблажек, — тоже с удовольствием растягивая слова, сказал Вайт, — Всех, так всех.
Я понял, что он имел в виду нашу Биби. Теперь обнулят и её.
— О, как же долго ты сюда шёл, Гончар, — гном довольно дёрнул себя за бороду, — Твой отец был умён, но тебе не досталось и десяти процентов его ума.