Я никогда не испытывал страха ни перед мотыльками, ни перед какими-либо другими насекомыми. Иначе я не сумел бы проделать свои манипуляции с саквояжем Сайласа Уэбба. Фобии были мне несвойственны. Меня не пугали ни тесные замкнутые пространства, ни высота, ни даже моя детская спальня, когда слабый огонь в камине отбрасывал на стены тени пугающих форм. Эти силуэты были моими старыми знакомыми.
Неожиданное появление мотылька заставило меня вздрогнуть, но вдруг в первый раз в жизни сам вид этого существа вызвал у меня отвращение. Крошечный хоботок, торчавший между подрагивающими крыльями, был мне омерзителен. Когда я услышал, как насекомое бьется о стенки абажура из пергаментной бумаги, с которыми оно полностью слилось, меня передернуло.
Я не стал читать вечернюю газету возле лампы, потому что от одной мысли, что мотылек вьется возле моей головы, становилось не по себе. Я решил лечь спать, но, когда складывал газету, заметил дату. Отчего-то она показалась мне знакомой, хотя я никак не мог сообразить, с чем она связана, но посреди ночи я проснулся оттого, что точно вспомнил: именно двадцать четвертого октября умер Сайлас Уэбб, и виновен в его смерти я.
Я потянулся и включил прикроватную лампу. Выпью стакан воды и снова усну, подумал я. Царила тишина. Я постарался выбросить из головы мысли о памятных датах, но не успел я снова лечь, как мне на лицо опустилось что-то подрагивающее, легкое, да так там и осталось.
Эта ночь послужила началом тому, что я мысленно назвал «преследованием». По вечерам и по ночам мотыльки не давали мне покоя, и со временем они становились все крупнее. Я никогда не мог предсказать их появление: они возникали бесшумно, исподтишка, неотвратимо, всякий раз заставая меня врасплох. Порой они исчезали на несколько дней, иногда на неделю или две, отчего я расслаблялся и убеждал себя, что в происходящем нет ничего странного или зловещего. Бывают года, когда осенью ос почти нет, зато в другую их засилье достигает масштабов стихийного бедствия. С мотыльками то же самое. Наверняка существует естественное объяснение, скажем, связанное с благоприятной температурой или с количеством пыльцы. Кто знает?
Но потом не успевал я успокоиться, как один из них заставлял меня подпрыгнуть, внезапно вылетев из чулана. Или я замечал мотылька, неподвижно застывшего на занавеске или притворяющегося мертвым на рукаве моего пальто. Я боролся с ними, разбрызгивал отраву, а когда удавалось, топтал их ногами или прибивал. Чем дольше все это продолжалось, тем сильнее мной овладевал страх. Я перестал посещать старую часть научной библиотеки, после того как мотылек вылетел из открытой книги. По ночам я задергивал занавески медленно, с помощью палки. Я спал плохо, в мои сны то и дело впархивали мотыльки, превращая их в кошмары. В темноте насекомые садились на мои руки и лицо, и в конце концов я стал спать, зарывшись под одеяло и дрожа от страха.