Наступает та самая звенящая тишина, когда внезапное отсутствие звука вызывает болезненное ощущение нехватки. Больше всего я боюсь, что сейчас Алтонгирел выскочит оттуда, хлопнув дверью, как это за ним водится, а я тут стою, и на лице у меня крупными муданжскими буквами написано, что я всё слышала. Надо взять себя в руки и что-то сделать. Но если я убегу и запрусь у себя, они тоже всё поймут. И Азамат расстроится... Да господи, что я ни сделай теперь, он всё равно расстроится! Разве только... надо подарить ему рубашку.
Внезапно я просто чувствую, как что-то вроде судьбы берёт меня за плечи стальными пальцами и приказывает: подари ему рубашку. Лучше прямо сейчас. Ещё лучше -- на глазах у Алтонгирела, если не всей команды. Иди.
Дальше, видимо, кто-то думает за меня, потому что я бы ни за что не догадалась отойти до угла, а потом подойти обратно, громко топая, чтобы они там меня слышали. И вот я стучу в дверь. Не знаю, что отражается у меня на лице, но надеюсь, что это ни к чему не обязывающая улыбка. Рубашку я пока прячу за спиной.
Азамат открывает дверь, его собственное лицо ничего особенного не выражает. Не примерещился ли мне их разговор?
-- Лиза... -- произносит он несколько растерянно. -- Вы же знаете, что дверь не заперта.
-- Ну, неудобно как-то без стука входить, -- говорю я слегка сдавленным голосом, который стараюсь обратить в этакую кокетливую детскость. Тут я как бы впервые замечаю Алтонгирела, который стоит у иллюминатора спиной ко мне и делает вид, что меня нет. -- Ой, привет, -- говорю я его спине, а потом снова поворачиваюсь к Азамату: -- Я не помешала?
-- Нет-нет, заходите, -- он отстраняется, и я вхожу. Впрочем, далеко от двери я не отхожу, потому что боюсь, что Алтонгирел выскочит, а руководящей мной сверхъестественной силе он зачем-то нужен здесь.
-- Азамат, -- начинаю я, чувствуя, как улыбка на моём лице становится шире не совсем согласно моим желаниям, -- у меня для тебя небольшой подарок.
-- Подарок? -- озадаченно повторяет он, кидая быстрый взгляд в сторону Алтонгирела.
-- Да, -- киваю я для пущей убедительности. -- Это, конечно, пустяк, но мне хотелось как-то тебя поблагодарить за то, что ты всё время ко мне так добр.
Не знаю, как я всё это выговорила, не запнувшись. Но дальше тянуть нечего, я вынимаю из-за спины заветную вещицу и вручаю по назначению.
Вот теперь мне очень хочется убежать. Потому что он ведь будет восхищаться и благодарить, а мне будет стыдно -- не знаю точно, почему, но обязательно будет. Теперь я тоже кошусь на Алтонгирела, который оторвался от созерцания заснеженных муданжских просторов и с выражением лёгкого ужаса на лице смотрит, как Азамат разворачивает мой подарок. Вместо того, чтобы убежать, я протягиваю руку к выключателю и прибавляю свет посильнее -- то ли чтобы Азамату было лучше видно продукт моих усилий, то ли чтобы мне самой было лучше видно Азамата.