— Завтракают метелями, обедают грозой, а на ужин заказывают мрак осеннего ненастья! — Пан Чаплинский, подслушав женщин, оглушил их раскатами геройского своего баса и, звякнув шпорами, захлопал в ладоши, как петух крыльями. — Давайте поиграем в жмурки!
Поднялась беготня и возня, а когда игра закончилась и пан Чаплинский, отирая потное лицо, удалился в мужскую компанию, пани Ядвига, бросившись на диван возле пани Хелены, шепнула ей:
— Зачем ты за него пошла? Он же старый! От него пахнет козлом.
— Мужчины всегда чем-нибудь да пахнут: конем, табаком, вином… Я счастлива, пани Ядвига, за паном Чаплинским.
— Любовь, или хесед, — четвертая сефирота, — сказала пани Ядвига. — Со мною занимался Сабатея Коген, юный, но совершенно ослепительный ум.
— Наши местные евреи, увы, сильны в более низких познаниях: спаивают казаков в корчмах, скупают земли и очень обижают простых, не умеющих за себя постоять людей.
— А вы знаете, почему я занялась каббалой? — спросила пани Ядвига, заглядывая в глаза пани Хелены. — Да потому, что уже в этом году явится Мессия! А в 1666 году наступит царство Божие, и народ, избранный Богом, получит все мыслимые блага жизни!
— Хотела бы я посмотреть на этого Мессию, — сказала пани Хелена, трогая пальцами виски.
— И я! — горячо откликнулась пани Ядвига. — Быть свидетелем события, которого народы ждали долгие сотни и тысячи лет, это значит быть среди избранного Богом поколения.
— Простите, — извинилась пани Хелена. — У меня нестерпимо разболелась голова. Перед тем как улизнуть, пойду покажусь гостям.
Улизнуть пани Хелене не пришлось. С ней вступил в беседу сам Потоцкий.
— Уже за полночь, самое время погадать, а вам, я слышал, открыт тайный смысл линий на руке.
— Ну, какая же я гадалка! — улыбнулась пани Хелена, она и впрямь устала, но покинуть столь важного гостя не осмелилась. — Дайте обе ваши руки.
Повернула руки гетмана ладонями вниз и только потом принялась рассматривать сами ладони, говоря скороговоркой, волнуясь и волнуя старого гетмана.
— Вашей милости суждена долгая жизнь, полная событий. Вы человек, любящий власть, но равнодушный к деньгам. Женщины тоже не занимают в вашей жизни большого места.
— Жизнь, полная событий, — улыбнулся Потоцкий. — Все уже позади. Было и прошло.
— Нет! — живо возразила пани Хелена. — Вам еще предстоят какие-то сильные переживания, даже потрясения, но жизни вашей они не будут угрожать, а власти — будут. Возможно, вы понесете какой-то материальный ущерб, но все встанет на свои места.
Пани Хелена отпустила руки гетмана, и он улыбкой поблагодарил ее: