Мод потащила ее наверх, как маленький паровой буксир ведет за собой захваченный в плен корабль. «Ну что же, пусть окончится неизвестность», – вот и все, что успела подумать Полли, прежде чем Мод заволокла ее в комнату матери, вновь возопив:
– Вот и он! Правда великолепен?
Полли сквозь мутную пелену, застлавшую ей глаза, едва разглядела, как к ней потянулась его рука, а затем услышала знакомое:
– Привет, Полли! Ну как ты тут?
У нее подкосились ноги. Она опустилась на стул рядом с миссис Шоу, очень надеясь, что, отвечая на его приветствие, не сказала ничего лишнего, так как слов своих не запомнила.
Мутная пелена постепенно растаяла, и, пока Мод продолжала распространяться по поводу «большого сюрприза», Полли отважилась наконец посмотреть на Тома, радуясь, что сама сидит спиной к свету и ее лицо ему видно плохо.
Том не то чтобы вырос, но сильно раздался в плечах и заполнил собой все свободное пространство узкой комнаты матери. Веяло от него бодростью, а жесты сделались широки и непринужденны, как у людей, много времени проводящих на открытых пространствах, где не на что наткнуться резким движениям рук. Плохо сшитый дорожный костюм, тяжелые ботинки, сильный загар и мужественная борода тоже сильно его изменили. Он оперся коленом на стул, пока говорил с мистером Шоу, и Полли с трудом узнавала прежнего лощеного Тома.
Ей нравились перемены в нем. Он рассказывал отцу о своей торговле на Западе до того увлекательно, что она внимала их разговору, словно захватывающему роману. Том постоянно смотрел на нее, улыбался совсем как в детстве, и ей стало до того хорошо, что она ни разу не вспомнила о Марии Бейли.
Вскоре в комнату влетели Фан и Сидни, и пришло время удивляться Тому. Сестра ни словом не упомянула в письмах о своей помолвке, и это событие для него было неожиданностью. Фан даже сочла его ошарашенный вид выражением недовольства. Он отошел от первого потрясения, рассыпавшись в радостных восклицаниях.
– Ну, а ты что по этому поводу думаешь? – повернулся он к Полли, прятавшейся в тени алькова кровати миссис Шоу.
– Мне это очень нравится, – ответила она, и у Тома не осталось и тени сомнения в ее искренности.
– И мне нравится, – улыбнулся Том. – Надеюсь, ты обрадуешься еще одной помолвке, о которой вскорости станет известно, – добавил он с загадочным видом и увел Сидни в свою «берлогу». Девушки застыли с ужасным выражением на лицах: «Помолвлен с Марией Бейли!»
Полли с трудом выдержала этот вечер, и к восьми часам силы у нее кончились. Улучив момент, она незаметно выскользнула из комнаты, чтобы улизнуть домой. Она подогревала возле камина галоши перед выходом и размышляла, какого размера ноги у Марии Бейли и помогает ли ей Том надевать эту тугую обувь, когда за спиной ее вдруг послышалось: