Наконец, кажется 6 ноября, мы направились в неприятельские воды. Путь лежал сначала к Парасель-Севаш, чтобы пройти между ними и Хайнань, потом к Лусону, откуда, отпустив все сопровождающие транспорты, кроме войсковых, «Камчатки», госпитальных и буксиров, предстояло совершить последний рывок – к Дальнему и Порт-Артуру. Как вы, конечно, уже поняли, ранее сообщенный командиру на совещании флагманов план был изменен. Было так специально задумано или стало следствием японских атак под Порт-Артуром, я не знаю…
Итак, мы шли сначала океаном, а затем вступили в военные воды Восточно-Китайского моря. В первый же день по выходе встретили британский большой крейсер типа «Диадема». Разошлись контркурсом, произведя положенные приветствия. Англичанин после расхождения с нами начал немедленно телеграфировать. Так что, надо полагать, японцам наш полный состав и курс стали известны. Конечно, оптимизма это не прибавило. Как потом рассказывали штабные, с «Александра» телеграфом донесли о соглядатае нашему консулу в Сеуле, через телеграф одного из наших больших транспортов, ушедшего принимать там уголь.
По дороге посланные вперед крейсера «Светлана», «Олег», «Очаков» и «Штандарт» осматривали все встречные и попутные пароходы, которых попадалось немного. «Русь» даже подняла свой аэростат. «Жемчуг» и «Изумруд» держались репетичными при флагманских кораблях. Осмотры большей частью были без результата, и только 9 ноября «Штандартом» был задержан и приведен к эскадре английский пароход с военной контрабандой.
Согласно судовым бумагам, он шел в Японию и был завален разным железнодорожным имуществом. Эскадра остановилась, послали туда команду добраться до дна трюмов, так как были предположения, что там найдем более существенное. Но до вечера добраться до дна их не удалось, и пришлось ссадить на «Камчатку» английскую команду, посадить туда нашу и под начальством прапорщика отправить пароход кругом Японии во Владивосток, в качестве приза, а эскадре идти дальше.
На широте северной оконечности Лусона эскадра произвела последние эволюции, а на другой день остановилась в море и догрузила уголь, причем погода все время свежела, а к вечеру пошел хлесткий, тяжелый дождь, который развел грязь несусветную. После такой погрузки устали все смертельно. Не обошлось и без трагедии: на «Суворове» погиб унтер-офицер, случайно сброшенный в воду угольными мешками. Он так и не выплыл. Потом говорили, что его сожрала акула: в воде видели кровь. Но я лично в это мало верю, скорее всего, бедняга просто серьезно поранился при падении о какое-нибудь железо и утонул.