— А что, на завод идти? — вопросом на вопрос ответил Дубинин, голос его был бесстрастен. — Да и заводы почти все закрыты. А к тому времени, как истечет мой контракт, так вообще ни одного завода не останется. Так что мне, машины мыть «новым русским»? Уж лучше их мочить.
Олег направился к стенду собирать ножи. Глядя ему вслед, Волин подумал: «Теперь ясно, за что его выгнали из института. Фантазер».
— Кх...кх, —послышалось за спиной, Игорь оглянулся.
Одетый в выгоревшую до белизны афганку, с ремнем
на талии, бляха которого опущена едва ли не до паха, перед ним стоял Ковалев.
— Тут такое дело, товарищ капитан, — изображая смущение, произнес «Гога», — мы тут с коллективом посовещались, ну, сами понимаете, реформы, демократические веяния докатились и до армии, ну, в общем...
— Короче.
— Если короче, то Чечетова, как мы поняли, сегодня не будет. Его еще до подъема вызвали в Душанбе. А у «бобров» из учебного батальона можно на консервы «Герань» выменять. Молодые еще, не наедаются.
— Что за «Герань»? — не понял Волин.
— Ну, одеколон такой, — пояснил доходчиво Ковалев, — а пока нет майора, можем себе небольшой праздник устроить. Мы вот с Михал Михалычем готовы смотаться.
Игорь посмотрел на мичмана, рыжий пузан изображал само внимание по изучению разговорника, хотя напряженная поза, в которой он сидел, говорила о том, что Лебедева сейчас больше волновал результат переговоров.
— Надо оттянуться, — продолжал давить Ковалев, — а то кто знает, когда в следующий раз доведется выпить и вообще доведется ли.
Скорбные ноты в голосе рекордсмена срочной службы могли разжалобить кого угодно, но не Волина, прослужившего более девяти лет в частях специального назначения, и для которого понятие «дисциплина — основа воинской службы» воспринималось не только головным мозгом, но даже и спинным. Ответ был коротким.
— Гога, на твой счет майор Чечетов не только дал характеристику, но и особые указания, огласить?
— Да уж не надо, — буркнул Ковалев отходя.
Игорь подошел к самодельной «груше», расправив грудную клетку и размяв шею, он подумал о словах Ковалева, про себя решив:
«Да, а оттянуться необходимо», — кулак правой руки с «оттяжки» начал свой энергетический путь от пальцев ноги и врезался в связку покрышек со скоростью и силой локомотива. От такого удара «груша» подпрыгнула. Не давая ей занять прежнее положение, Игорь с остервенением начал ее молотить, двойки, тройки боксерских ударов гулко откликались под сводами ангара, иногда заглушая работу дизель-генератора.
На смену ударам кулаками пошли удары локтями, коленями, ногами. Только так можно избавиться от «дурной» лишней энергии, еще в училище Волин таким образом снимал стрессы.