Лиза, в такт луне, тяжело поднималась по деревянной лестнице на второй этаж. «Легка она не той лёгкостью, — думал внизу Костя, глядя на неё. — А так тяжела». Скрипнул потолок.
— Почему, почему ты не ревнуешь меня к коту?! — нечеловечьи визгливо закричала Лиза с высоты на мужа.
— Сначала не зови его Господь, — ответил Костя, поправив шляпу. — У него и так есть красивое имя: Аврелий.
Растворилась дверь в узкий, чёрный, как мысль Дьявола, коридор с бесчисленными дверцами по бокам. Вместо статуй — по сторонам — стояли вещи: комоды, тюки, чемоданы с ночными горшками и картинами. Звонко запела где-то кровать.
— Проходи, проходи, — не глядя, сказал Костя.
— Всё равно я тебе этого не прощу, — прошипела Лиза и попыталась что-то ущипнуть.
Стукнул какой-то котелок.
— Я опять забыл, где клозет, — сказал Костя.
— Но ты живёшь здесь пять лет, — прошептала Лиза. — Пойдём, пойдём скорее… к себе.
— Так и знала, знала, знала! — раздался вдруг дикий вопль из клозета.
Клозетная дверь распахнулась. Изнутри, как из мешка, вылетели полуголые, уже в летах, супруги Мамоновы — Ефим и Натали. Натали, бушуя грудью, двинулась на отчуждённо-сжавшегося Костю.
— Сколько раз я вам говорила, — заорала она, — что мы не можем иметься у себя в комнате: нет места, кругом вещи и дети!
— Предупреждали ведь: не лезьте в клозет, а стучите! — завыл Ефим и упал на пол.
— Сколько мук, сколько мук, — завизжала Натали, схватившись за волосы. — Ночью спишь, усталая… Днём невозможно полюбиться: стучатся в клозет, как крысы… Так и ночью, ночью в кои раз соберёшься, не дают покоя… Покоя, покоя! — закричала она, точно зовя на помощь.
— Я не виноват, — посерел Костя, — в коридоре двадцать пять человек…
— А мы объявление для кого вывешиваем?! — злобно зарыдала Натали. Она рванула Костю на себя. — Читайте: «Занято». Занято, занято было! — неестественным, плотски металлическим голосом закричала она. — Чорт образованный, читай: «Занято»!
Из комнат стали молча выходить соседи. В перерывах между криками Натали стояла мёртвая тишина. Вышел малоухий, серый мужик — Лепёхин — и, призрачно посмотрев на Мамоновых, погрозил кулаком в открытый, пустой клозет. Старушка Низадова выползла с зеркальцем. Зевнул появившийся пёс.
«Где Лиза? — тоскливо подумал Костя. — Где Лиза?»
Лизы нигде не было.
«Наверное, ушла к коту… Теперь всё», — ужаснулся он.
— Будьте вы прокляты, — прохрипел вставший на ноги Ефим.
Он схватил Натали за обширную талию и швырнул жену обратно в клозет.
— Хоть рож ваших никогда не увидим! — крикнул он, захлопнув клозетную кровать.