В результате сделки все остались довольны. Командир взвода, размахивавший кинжалом, как взбесившийся Маугли, впервые увидевший «железный зуб», разведчики, умудрившиеся вместо продуваемой палатки построить
Внутри его обшили досками из-под артиллерийских снарядов. Из кирпича, привезенного с равнины, выложили настоящую печь. Блиндаж разведчиков был гордостью пластунов и предметом зависти других подразделений.
Зимой темнеет неожиданно быстро, солнце едва скрылось за вершинами гор, как небо почти сразу же затянуло фиолетовым покрывалом, на котором как алмазы вспыхивали звезды. Здесь, в горах, они совсем низко — кажется, протяни руку и достанешь. Темноту ночи рассекли, как клинки, желтые трассы автомобильных фар. Груженый, израненный конвой после боя на плато только к ночи достиг базового лагеря. Водители, четко знающие отведенные для техники места, размещались на территории лагеря. Боевые машины десанта, заняв капониры по периметру лагеря, нацелили тонкие стволы скорострельных пушек в сторону остроконечных гор.
Грузовики становились под разгрузку у склада, возле них копошились бойцы авральной команды, вызванные из теплых палаток на мороз переносить тяжелые ящики с провизией и боеприпасами.
В лагере царил настоящий флотский порядок. Капитан второго ранга Василий Васильевич Вавилов был переведен в морскую пехоту из боевых пловцов — то ли здоровье подвело, то ли с начальством не ужился. Высокий, скуластый Вавилов лично комплектовал сводный батальон из частей бригады, поддерживал железную дисциплину, не делая различия ни перед кем. Офицеры после каждого «разноса» придумывали комбату различные прозвища: то Васька водолаз, то просто Водолаз, то ВВ. Все изменилось, когда батальон был доставлен в Дагестан и через Ногайскую степь двинулся на Чечню. Морской волк недаром по ночам штудировал боевой устав мотострелковых войск и всевозможные предписания Генерального штаба по боевому применению. В отличие от большинства наземных офицеров, за долгие годы службы забывших азбучные истины пехотного боя, Вавилов знал их наизусть. И когда батальону был приказ штурмовать хорошо укрепленную боевиками высоту, «кап-два» не бросил своих людей на пулеметы, а, захватив канистру спирта, отправился к «соседям» в артиллерийский дивизион. После этого два десятка «акаций» сутки утюжили позицию боевиков, превратив высоту в котлован.
Отношение к комбату изменилось — теперь из прозвищ осталось только Водолаз, но произносили его с уважением. Каждый из бойцов понимал, что «кап-два» бережет их жизни, и каждый старался выполнять его приказы беспрекословно и быстро.