— Господин премьер-министр! Срочное сообщение из США: два часа назад потерпел аварию самолет президента Рузвельта. Они с женой и вице-президентом возвращались из Далласа в Вашингтон. Пролетая над Аппалачи самолет перестал выходить на связь. На место катастрофы выехали спасатели, но шансов найти кого-то живым очень мало.
[1] Сергей Александрович Худяков, он же Арменак Артёмович Ханферянц был одним из выдающихся руководителей ВВС, прирожденный летчик, хороший специалист своего дела. Впал в опалу после смутной истории с пропавшим самолетом с сокровищами последнего императора Китая (и Маньчжурии заодно). Но… выяснилось, что Худяков погиб еще в Гражданскую, а кто скрывается под его именем долго оставалось загадкой.
[2] В РИ во время вторжения во Францию Экзюпери был капитаном, звание майор ему присвоили уже в самом конце войны и подтверждения он не получил. Но в нашей истории награда успела найти героя до его эмиграции в Великобританию.
[3] У многих моторов, которые ставили на дальние бомбардировщики, моторесурс был около 50 часов!
[4] Тут попаданец чуток запамятовал, командарм второго ранга Александр Дмитриевич Локтионов командовал ВВС РККА с 1937 года по 1939й.
[5] Так Черчилль, а с его подачи и Рузвельт называли «за глаза» Сталина (от английского произношения имени Иосиф — Джозеф).
[6] Черчилль имеет ввиду договоренности с Мартином Борманом, которые позволили Гитлеру начать агрессию против СССР.
[7] В это время о таком диком явлении, как толерантность никто ничего не слышал. Репутация гомосексуалиста множила на ноль репутацию политика.
Глава двадцатая
Много счастья не бывает?
Москва. 27 августа 1941 года
— Нина, я уже пришла. Ты можешь быть свободна.
Нина, домработница с круглым приятным лицом и очень округлой фигурой, мимо которой хозяйка протискивалась с некоторым усилием, выглянула из кухни в прихожую, конечно, войти в квартиру никто, кроме Ермольевой не мог.
— Зинаида Виссарионовна, вы опять допоздна… Ой, лишенько ви моє[1], что мне с вами прикажите робыть?[2] Еда на столе, посуду у мойку, я пишла[3]…
Нина была из-под Полтавы, переехала в Москву в трудных тридцатых, в поисках работы и хлеба на пропитание. Разговаривала она на дикой смеси украинского и русского, к чему ее хозяйка уже привыкла. Нина была очень аккуратной, внимательной, доброй женщиной и умела очень вкусно готовить. Но вот еще и любила много и вкусно поесть… Вжав разувающуюся Ермольеву в стену узкого коридора Нина величественно протиснулась к двери.
— Ниночка, мне кажется, вы еще прибавили в весе. Может быть, стоит все-таки сесть на диету? Вам надо сбросить вес.