– Когда они об этом подумают, будет поздно, – жестко сказал Глава. – И тем более, что о Дмитрии никто не знает. Некромант – наше секретное оружие.
– Уже знают, – не удержался Иван. Необходимо сказать о происшествии в его доме, иначе утаивание ситуации может потом плохо сказаться на всем Роде.
– Кто? – зарычал отец. Настолько мгновенно произошел переход от добродушного пожилого человека в зверя. – У кого язык лишний?
– Дима решил проверить мальчишку, Вика, то есть, ну и вызвал несколько «теней», – поморщился младший Булгаков. – Конечно, ничего у него не вышло, а вот Вик точно знает про кощуна.
– Болван! – словно выплюнул Глава. – Безмозглый щенок! Ну, я поговорю с Владимиром! Распустил своих детишек! Советовал я ему держать Димку в узде, потому как парень вспыльчивый, обидчивый и легко в драку лезет! Кровь высокородного, видите ли, кипит от негодования! Я ему….
Отец захлебнулся от злости и замолчал, бешено вращая глазами. Ивану было неловко подставлять брата, но он сам виноват, что Димку не порет. Не будет же он всю жизнь держать парня на привязи! Детям нужно образование, а для этого придется покинуть родную усадьбу! И кто знает, как все обернется, если Дар кощуна станет известен врагам или императору? Да все! Конец Булгаковым! За некроманта клан огню предадут! Нет, лучше сейчас пресечь глупости, чем потом расплачиваться жизнью детей и жен.
– Все, Ваня, ступай, – махнул рукой отец, разом постарев на десяток лет. Куда делись его лоск и напыщенность? Усталый человек пришел к тем же мыслям, что и сын. А мысли эти заставляют по-другому взглянуть на семью. – На тебе Волховский, не забывай. Пока не могу понять, какого ума сей отрок. Надеюсь, не станет дурью маяться. Светлану когда возвращать думаешь? Подарок ей от меня за Волховского будет.
– Серьезно? – засмеялся Иван.
– А ты как думал? Если бы не она, мальчишка в императорский клан уплыл бы. Или к Мамоновым мог вернуться.
1
После инцидента с Димой-кощуном возле гаражного бокса Артем притих и больше не показывал своего высокомерия. Подозреваю, с ним очень «хорошо» поговорил отец, да и мама – Людмила Ефимовна – приложила руку. Я не хотел, чтобы Артем думал обо мне как о стукаче. Нахально прижав его в дальнем углу дома, пояснил, что не говорил Ивану Олеговичу про курение. Он сам каким-то образом узнал про это или кто-то другой нашептал. Парень, не ожидавший от меня такого нахальства, только глазами хлопал, пока я внушал ему, как нехорошо думать о людях самое плохое. В общем, расстались если и не довольные друг другом, но одно недоразумение я со своего пути убрал.