– Хочу, – заявил я, скидывая с себя тонкую курточку и аккуратно вешая ее на один из многочисленных хромированных крючков, прикрученных на стене возле входной двери.
– Ладно, можешь осмотреться здесь, пока я закажу ужин пораньше, – улыбнулся Булгаков, вставая с дивана. – Осваивайся. Значит, смотри, сразу в коридоре видел купейные двери? Там живет охрана вагона. Самое крайнее купе – для проводниц и поваров. Спрошу, может, бутерброды с чаем найдутся. Из вагона ни ногой, понял? Если ослушаешься – накажу.
– Понял, – кивнул я и проводил взглядом Ивана Олеговича. Как только дверь закрылась, мне захотелось рассмотреть кабинет. Чуть ли не на цыпочках я прокрался к узкой двери, оббитой тонкой рейкой и покрашенной в янтарный цвет, открыл ее и заглянул внутрь.
Там находилась еще одна комната, чуть поменьше «зала». Широкая низкая кровать, застеленная клетчатым шерстяным покрывалом зеленого цвета, занимала почти всю спальню. Над изголовьем массивный ночник в виде какого-то цветка. С глухой стороны стояли искусно встроенные шкафы под самый потолок. Два окна завешаны плотными шторами. В углу раздвижная дверь. Так как она была слегка приоткрыта, я понял, что там санузел.
За спиной раздался какой-то шорох. Я прянул в сторону и густо покраснел, как будто пойманный за неприличным занятием. На меня смотрела молодая женщина в темно-синем форменном кителе и в узкой юбке средней длины. Я обратил внимание на ее стройные длинные ноги и вообще запаниковал.
Женщина улыбнулась, заметив мой взгляд, и отработанным движением руки поправила коротко постриженные волосы.
– Привет! – ее мелодичный голос вывел меня из ступора. – Иван Олегович попросил меня приглядеть за тобой, пока он делами занимается! – Сейчас Денис приготовит бутерброды с чаем, покушаешь. Меня зовут Ирина, я проводница этого вагона. А тебя как зовут?
– Викентий, – буркнул я, с трудом отлепив взгляд от ладной и гибкой фигурки, залитой в униформу. Вот же меня заштормило! Рано стал заглядываться не по чину! Или я просто не привык к обществу красивых молодых женщин? В приюте эталоном красоты считалась вредная Инга, но в мешковатых одеждах трудно было оценить ее достоинства. – Можно просто Вик. Даже лучше будет.
– Вик, – улыбнулась Ирина. – Хорошо, я тебя поняла. Подожди пару минут. Я сейчас…
Она вышла из штабной части вагона, но не прошло и пяти минут, как появилась снова уже с подносом, на котором стояла тарелка с бутербродами, большая кружка, парящая дымком и розетка с мясным салатом, политым майонезным соусом.
– Угощайся! – кажется, Ирина овладела искусством улыбаться настолько профессионально, что она выскакивала у нее автоматически. – Ну, присаживайся к столу, перекуси до ужина.