Он неохотно вытащил руку, зажатую между ногами, и попробовал отторгнуть лишнюю деталь. Деталь была гладкая и очень холодная. Цилиндрическая, с горлышком. Бутылка… Он, дрожа всем телом и сильно страдая от затекших конечностей и умопомрачительной головной боли, повернулся на спину и поднял над собой бутылку.
Было очень темно. Далеко вверху туманно маячил кусочек неба, обрамленный черными ветвями голых деревьев. Ветки бешено дрались между собой, но это ничуть не мешало довольно крупным снежинкам медленно опускаться сквозь них на землю. На фоне темного желтоватого неба снежинки казались черными хлопьями сажи. То, что это были снежинки, он догадался только по холоду. Поднятая высоко бутылка тоже показалась черной на фоне ночного неба, но все же она была прозрачной и полной какой-то жидкости. Это могло быть только одно — средство, которое спасет его. Он довольно шустро сел и еще работающей левой рукой, зажав бутылку под мышкой, быстро сорвал и открутил пробку. Да! Это была водка.
Совсем скоро спасительное тепло потекло по пищеводу. Чуть погодя радость распространилась в каждую клетку. Снежинки даже забавно пощипывали уже теплый нос. Более того, они таяли, только прикасаясь к его коже. Мир вокруг был, конечно же, омерзителен и несправедлив, но уже не так страшен и фатален, как десять минут назад. Правда, подсознание вопило о том, что они как-то сильно накосячили.
Он залил в себя одним рывком еще добрых грамм сто пятьдесят огненной воды и, пошатываясь, встал на ноги. В какую сторону идти? Он не имел об этом ни малейшего понятия. Он снова сел прямо на землю — все же ноги пока еще как-то плохо его слушались, подумать о планах можно было и сидя. К тому же так минимизировалась вероятность случайно уйти в противоположную сторону. Для того чтобы еще уменьшить головную боль и судороги в отходящих от затекания ногах, он снова опрокинул бутылку кверху донышком.
Он вспомнил, что с ним был Корч — здоровенный мужичина, не очень умный, но очень исполнительный. Но куда он делся и он ли виноват в том, что происходит с ним, со Шнырем, он еще не вспомнил. Предательство? Нет, не может быть! Не верилось. Шнырь посмотрел на полупустую бутылку в своих руках… Где-то он это уже видел. Видел сегодня. Да! Вспомнил. Был еще незнакомец, вышедший из леса.
А где же Корч? Сговор и предательство? Или Корч тоже где-то страдает? Но как-то тяжело было поверить в то, что тот пьяный придурок одолел громилу Корча.
— Корч! Твою мать! Ты где? — завопил в темноту что есть мочи Шнырь и сам испугался своего неожиданно громкого крика.