Проблема в том, что Дан был по очевидным причинам любимчиком Дибисиуса и магистр, видимо, хотел, чтобы меня отсюда вынесли на носилках.
— Ты использовала нечестный приём, девчонка, — сказал он в итоге, — С чего бы мне удовлетворять твою просьбу?
— Эй-эй, — раздался надтреснутый голосок, от одного звука которого нашего куратора перекосило, как беса от экзорцизма, — Коллега, вот мне интересно: почему люди всегда заговаривают о честности, когда хотят совершить наибольшую подлость? В этом есть какая-то ирония, верно? Дени вполне заслужила техническое поражение, и не только — мы оба это знаем.
Я скосила глаза на магистра Бала. Тот был, как всегда: скрюченный, как вопросительный знак, в толстенных очках и со стоящими дыбом седыми волосами. Его одежда выглядела так, будто месяц валялась скомканной рядом с разнокалиберными реактивами, а потом пережила пожар; в целом, мой любимый профессор производил неизгладимое впечатление законченного безумца. Следует ли говорить, что между ним и нашим куратором присутствовала некоторая… напряженность?
— Коллега, — прошипел Дибисиус, — Мне стоило догадаться, что эта подлая девица из этих ваших неадекватных выкормышей. Я…
— Прошу прощения, — выдало вдруг высочество, — Профессор, я согласен на предложение этой девушки — Дени, верно? Я буду рад встретиться с ней здесь снова.
Я растерянно заглянула в чёрные, глубокие глаза. Да ладно?!
— Вот как? — куратор поджал свои тонкие губы, — Быть посему, ваш зачёт принят.
— Благодарю, — светски улыбнулся Дан и пошёл вперёд, замерев в нескольких шагах от меня. Я быстро опустила глаза: глупостей за это время было и так сделано предостаточно.
— Зачем ты это делаешь — ведёшь себя, как они?
Вопрос был до того обескураживающим, что я удивленно подняла глаза.
— Я не понимаю…
Улыбка медленно сошла с лица принца, и взгляд стал жёстким, злым.
— Ты интересная, — сказал он, — Я уже думал было, что в этой Академии нет вообще никого интересного — только серые, пресмыкающиеся лица. Скучно! Зачем ты пытаешься вести себя, как они? Я видел тебя только что — настоящей. Это было познавательно, но прервать игру вот так, сдаться… Разочаровывающе.
Серьёзно? Я чуть глаза не закатила — ох уж эти недопонятые аристократы с манией величия. Скучно ему, видите ли! Попробовал бы ты пережить голодную зиму в Ородио без гроша за душой, а я бы на тебя посмотрела!
— Решено — ты будешь моим другом, пока я тебя не убью, — вдруг выдало высочество, — И этот Мер — тоже. Вы забавные, оба, и поможете мне стать сильнее.
Н-да, словесные перлы нашего принца, это завсегда — хоть стой, хоть падай. Вот читала я в книге учителя Бала: главное правило первой любви — не пытаться узнать её объект поближе. Вот уж ни разу, прости Мать, не поспоришь.