Чего я действительно хотела, так это пойти домой, поиграть с Филей, пожаловаться Чуче и уснуть. Профессора, однако, надо знать: он хоть и не кричит, но в жизни не слезет, пока все свои промахи не вспомнишь и назвать не изволишь. А потом, как пить дать, ещё и за книги посадит — пробелы в знаниях заполнять.
От немедленного разбора спасла Ана: принесла отвар её собственного приготовления да пирожки, позвала нас к столу и принялась мирно щебетать. Теперь, когда и принц, и Мер были одобрены профессором, они стали вроде как нашими, своими, потому атмосфера хоть и была чуть напряженной, но без перегибов. Принц, правда, таращился на нас, будто в музей попал; особенно пристальный взгляд Лис и её куколке достался. Я бы задымилась под таким, но её такой ерундой не проймёшь — даже головы не подняла. Так что Дану пришлось обращать внимание на мишени более лёгкие.
— Минутку, — сказало вдруг высочество, приглядевшись к Ане, — А ты в каком классе учишься? Я не помню твоего лица, хотя по сей день полагал, что знаю всех в Академии.
— Да в том же, что и вы, — лукаво улыбнулась она, — С недавних пор.
Она щелкнула пальчиками, и её облик сменился: броская, чуть вульгарная красота уроженки Южных Гор сменилась анемичным тонкокостным обликом Аниного парадного костюма — Марисоль. Взгляд принца стал одновременно изумленным и цепким.
— Магия иллюзий высшего порядка…. не думал, что она здесь подвластна кому-то, кроме меня.
— Возможно, вы удивитесь, но у вас нет монополии на знания, — не смог смолчать Сан, который очень болезненно относился к этому вопросу. Неудивительно — довольно сложно быть одновременно могущественным колдуном и сыном чистильщика отхожих мест; такие вещи, хочешь или нет, заставляют особенно рьяно бороться за равноправие.
— Но зачем нужна эта маска? Вы же на самом деле… — тут высочество запнулся, явно не желая говорить "красивей". Ана закатила глаза.
— О, сама знаю — полная безвкусица, но что поделать, тут же речь не о роже как таковой. Просто, знаете ли, Марисоль — это идеальное попадание в хотелки нашего почтенного ректора: она выглядит, как типичная жертва, в меру умна и в меру глупа, девственница, боится его и проявляет мазохистские наклонности. Для людей его типа — чистой воды торт. Не думаете же вы, что меня просто так в группу один перевели?
— Вас могли бы попасть туда за могущество и характер…
— И тут же стать мишенью для потомственных колдунишек и, главное, их родителей, почуявших возможного конкурента для их чад? Зачем мне такое счастье-то?
В глазах прекрасного (точнее, симпатичного; не важно, не о том думаю!) зажглось восхищение вперемешку со странным сомнением. Он внимательно оглядел присутствующих, словно вдруг начал по-новому понимать нас. А, может, и впрямь начал?