К слову, город, конечно, закопчен, от этого никуда не деться, коль скоро повсеместно используются паровые машины. Но в то же время несколько чище виденных Измайловым ранее. Так что предположение о топливе вполне имеет под собой основание.
– Здравствуйте, сеньора. Позволите составить вам компанию, – без приглашения опускаясь на стул напротив женщины, произнес Борис.
Двое амбалов, не ожидавших подобной наглости, дернулись было, но баронесса приподняла ручку в белой перчатке в останавливающем жесте. Измайлов, в свою очередь, легонько качнул головой Якову. Тот пожал плечами и уселся за свободный стол, при этом переглянулся с испанцами, задорно подмигнув: мол, не боись, моряк ребенка не обидит. Только вот людям, не привыкшим к его внешности, это вполне может показаться зловещим. Впрочем, охранники и не подумали тушеваться. Окинули обоих нахалов – Бориса и Якова – оценивающими взглядами и потянулись к чашкам с кофе.
– Не дело, сеньора, ставить свою охрану в неловкое положение. Уверен, что они просили вас сесть подальше от входа на площадку, так, чтобы можно было контролировать подходы.
– Действительно, все так и было, – произнесла баронесса с едва заметным кивком и пригубила кофе.
– В таком случае сделайте милость, не наказывайте их, а в следующий раз послушайте совета тех, кто отвечает за вашу безопасность. Будь на моем месте злоумышленник, и от этого благостного пейзажа не осталось бы и следа.
– Я учту ваши пожелания.
В этот момент появился официант. Он остановился немного в стороне, явно давая понять, что не собирается обслуживать каких-то безродных, если на то не будет воли баронессы. Вот если бы они присели за отдельный столик, не докучая благородной особе, тогда – да. Совсем другое дело.
Сеньора благосклонно кивнула, показав, что Бориса и его спутника можно обслужить, и официант приблизился.
– Чего изволите?
– Имеется ванильное мороженое?
– Да.
– Тогда большую порцию. А тому медведю – кружку светлого пива.
– Непременно.
– Мороженое? В это время года? – вздернула бровь баронесса.
– Ну, если испанка пьет кофе на летней площадке, то русский вполне может себе позволить полакомиться мороженым. У нас дома уже морозы, народ ходит в шубах. А тут все еще можно купаться в море.
– Я слышала, что в России холодно, оттого вы греетесь водкой.
– Холодно. Но водкой греется только дурак. Ее мы пьем для веселья, чтобы кровь быстрее заструилась по жилам, а душа непременно развернулась. Тот же, кто перебарщивает с водочкой, порой засыпает в сугробе, после чего не просыпается вовсе или поднимается уже переродившимся, – слегка разведя руками, закончил Борис.