— Сергей, можешь в своем Интернете узнать, какая погода была вчера и сегодня в Сочи?
— Запросто! Сейчас нужно или после еды?
— Поскорее, уж извини. Кто-то нашел Петькину куртку с моей запиской.
— Думаете, холодно там и без куртки малыш гулять не мог? — рассудила сообразительная Танечка. У нас-то точно без курток только бомжата; домашние дети еще тепло одеваются.
— Там плюс семь — десять, — крикнул Сергей из комнаты.
— Ясно, не сезон в рубашках разгуливать. Вы вот что, ужинайте сами. Я к дяде Андрею. Не знаю, вернусь ли. Если нет — Серега, остаешься за старшего. Деньги — где всегда. И школу не пропускать! Я позвоню — телефон не теряй и не отключай. А ты, маленькая… — Рублев не находил слов, удивляясь то ли чудесному совпадению, то ли удивительной Танюшиной интуиции.
— Напророчила, колдунья! — Сергей беззлобно, даже с уважением посмотрел на подружку.
* * *
Пока Зернов спал, его проштрафившаяся ассистентка успела смотаться в город, не побоявшись темноты, сквозь которую пришлось почти километр спускаться к проезжей дороге. Ночные клубы и дискотеки, где она снимала стресс, кишели человечьей нечистью, с которой эта барышня легко находила общий язык. Поэтому добыть «на денек» бесшумный пистолет ей ничего не стоило. Пистолетики эти, МСП «Гроза», в свое время были на вооружении у специальных служб. Потом, после распада Союза, расползлись по различным структурам вместе с хозяевами. Перезаряжать такой уникальный механизм надо было умеючи. Мариша лично убедилась, что оба нестандартных патрона в двухместной обойме. Она знала наверняка, что если в Надю придется стрелять, то труп они с Зерновым уничтожат лично, бесследно. Так что баллистическая экспертиза не страшна: пуля или застрянет в теле и попадет к ним в руки, или пройдет навылет и «связать» ее с исчезнувшим ребенком будет невозможно. Этих тонкостей девушка, конечно, не объясняла странному типу в зэковских наколках, просто угостила и приласкала парня так, что он без проблем «уступил» ей любимую игрушку. Коктейль из психотропных и анальгетиков действовал на уголовника почти сутки, а медсестра не пожалела ингредиентов, закупленных госпожой Волошко совсем для других целей. Привкус лекарств, растворенных в дорогом алкоголе, мог почувствовать лишь тот, кто пробовал его в чистом виде…
В седьмом часу утра, когда рассвело достаточно, чтобы человеческие фигуры не сливались с тенями камней и кустарников, «следопыты», вооружившись большой сумкой и огромными мусорными пакетами, вышли на поиски. Марина, которая иногда выводила Надю «проветриться и подышать», хорошо помнила, куда обычно хотелось идти несчастной девочке. В выборе маршрута Наденька была постоянна — ей нравился большой зеленый куст можжевельника справа от дома, жесткие ягоды на нем, тропинка, уводящая вниз. Шаг за шагом, метр за метром изучая камни, кусты, деревца, врач с медсестрой искали свою необычную пациентку. Марина не только присматривалась — она прислушивалась и принюхивалась, безошибочно зная, как пахнет сама девочка, нашпигованная лекарствами, и все, что может исторгнуть ее измученное тело. Через час поисков они нашли облепленный насекомыми грязный памперс, который, видимо, зацепился за колючую ветку горного шиповника. Можно было только представить, как поранился ребенок, продиравшийся через колючие стебли такого растения. Должно быть, голодная Надя пыталась сорвать сухие прошлогодние ягоды, не склеванные за зиму птицами.