Массимо надеялся, что Джанлука выбрался из омута, из которого сбежала Ливия.
Подростки любят собираться в группы – именно поэтому, по мнению Ливии, Джанлука еще не пытался сбежать. Он слонялся по Секондильяно с бандой друзей на скутерах, заигрывал с девушками, играл в видеоигры, нанимал верзил, которые управляли определенным районом. Ливия была убеждена, что Джанлуке не нравится такая жизнь, но Массимо считал: Джанлука обольщен этой жизнью, как и вся семья Ливии, и рано или поздно он совершит преступление.
Массимо усадил племянницу себе на колени, уставился на ее личико и почувствовал, как у него сдавливает грудь. Эта малышка вырастет в безопасности и любви. Она никогда не подвергнется насилию, в котором жили Ливия и ее братья и сестра.
Элизабет уставилась на него широко раскрытыми голубыми глазами. Не сдержавшись, он понюхал ее макушку.
– А когда у вас появится малыш? – Рауль усмехнулся.
У Массимо похолодело в груди.
Он почувствовал спиной присутствие Ливии.
Она села, держа телефон в руке.
– Сейчас нам не до ребенка. – Она пожала плечами. – Вы же знаете, что Массимо постоянно работает.
– Ты не найдешь время на ребенка? – Мать Массимо посмотрела на него с недоумением.
– Моя работа очень важна, – горячо ответил он. Он не ожидал, что мать его поймет. Для родителей его работа заключалась только в заработке денег для оплаты счетов. Это мнение не помешало его родителям принять от него в подарок роскошный дом, за который он платил, и все остальное, что им могло понадобиться. Он сделал то же самое для своей сестры и деда, а также для братьев и сестер своего отца и их потомков. Он сделал бы то же самое для братьев и сестер своей матери, если бы они у нее были.
Он обеспечил свою семью всем благодаря технологиям, которые разрабатывал ради будущих поколений Бриаторе. И все же они смотрели на него с недоумением, не понимая, зачем ему так много работать.
– Я знаю, но… – Увидев выражение лица Массимо, его мать замолчала.
Ливия налила себе фруктового коктейля и произнесла:
– Твой сын трудоголик, Сэра. Поэтому я не смогу в одиночку воспитывать ребенка.
– Мы бы тебе помогли, – с надеждой предложила его мать.
Ливия покачала головой:
– В Америке ребенок должен учиться говорить по‑английски. Я пыталась выучить этот язык, но он очень сложен для меня. В прошлом году я порезала ногу, и мне наложили швы. Мне было очень сложно понять медперсонал больницы.
Услышав об этом инциденте, Массимо напрягся и посмотрел на ногу Ливии. Шрам на ее ноге был почти незаметным. Она отправилась поплавать в открытый бассейн в Лос‑Анджелесе. Одна из каменных плиток бассейна откололась, и Ливия порезала икру. Массимо был в испытательном центре, когда она позвонила и рассказала о том, что случилось. Он отправил к ней Линди, свободно говорящую по‑итальянски, чтобы во всем разобраться.