Массимо был одурманен.
Он пристально смотрел на Ливию, снова и снова твердя себе, что не станет ей подыгрывать.
Он все еще говорил себе об этом, когда раздевался.
Он убеждал себя в этом, входя в воду и плывя к Ливии.
Она притворялась, что не видит его в упор, даже когда он оказался у нее за спиной.
Руки не слушались его. Он против воли потянулся к ее волосам и снял заколку, которая удерживала их.
Ее правое плечо вздрогнуло, но она так и не обернулась.
Волосы рассыпались по ее плечам.
Он погладил их руками, потом прижался к ним носом и коснулся пальцами ее спины и талии.
– Зачем ты отрезала волосы? – тихо спросил он.
Ливия слегка откинулась назад, вздохнула и провела пальцами по его рукам. Ее ноготки царапали кожу его предплечий, ягодицы вызывающе прижимались к его возбужденному члену.
Он провел рукой по ее боку, а потом обхватил пальцами пышную грудь. От сильнейшего желания его сердце забилось громче и реже.
Маленькие руки Ливии поднялись к его плечам, а потом она вдруг повернулась к нему лицом.
Ее груди коснулись его мускулистой груди, живот прижался к возбужденной плоти, а руки обвили его шею.
Ливия раскраснелась, ее карие глаза стали еще темнее, а полные губы разомкнулись.
Эти губы…
Их поцелуй был требовательным и страстно‑диким, а сдерживаемое желание вспыхнуло с новой силой.
Массимо знал, что между ними так было всегда. Одного прикосновения оказалось достаточно, чтобы их чувства воспламенились.
Обхватив руками бедра, он поднял Ливию из воды, усадил ее на край бассейна, раздвинул ей ноги и резко вошел в нее.
Она ахнула, а потом поцеловала с еще большей жадностью.
Его пальцы впились в ее бедра. Она царапала ноготками его шею и кожу головы, не переставая целовать в губы. Он снова и снова входил в нее, быстро, яростно и глубоко, и вскоре Ливия застонала от удовольствия.