Дракос знал, что ей трудно говорить о таких пикантных вещах, и его восхитила ее искренность.
– Мне казалось, я ясно дал тебе понять, что буду верен своей жене, – серьезно произнес он. – Потому что я знаю, какой разрушительной может быть неверность. Я не собираюсь тебе изменять, Люси, потому что ты прекрасно мне подходишь в сексуальном плане. – Он сделал глубокий вдох. – Но сейчас мне трудно говорить, потому что мое желание уложить тебя на кровать и заняться с тобой любовью сильнее всего остального.
– Тогда чего ты ждешь?
Услышав в ее голосе облегчение, Дракос снял с нее пальто и с удовольствием отметил про себя, что ее глаза потемнели.
– На тебе слишком много одежды, – сказал он, наклонившись, чтобы ее разуть.
– Когда мы уезжали из «Гранчестера», шел снег, – напомнила ему Люси, сев на край кровати.
– Но здесь нет снега, – ответил он, снимая с нее сапоги.
Она приподняла бедра, чтобы помочь ему расстегнуть ее юбку.
– На острове когда‑нибудь бывает снег?
– Я привез тебя сюда не для того, чтобы обсуждать погоду, черт побери, – пробурчал он. – Мы уже не в Англии.
С этими словами Дракос снял с нее оставшуюся одежду, затем разделся сам и дал выход своему желанию. В первый раз он был быстрым и страстным, во второй он долго ласкал ее, растягивал удовольствие до тех пор, пока она не взмолилась о пощаде. Когда они выбились из сил, комната была наполнена розоватым светом заходящего солнца.
Когда они проснулись, в ясном ночном небе горели звезды.
– Который час? – сонно пробормотала Люси.
Дракос включил лампу и посмотрел на часы.
– Время ужинать. Спирос готовит для нас праздничный ужин. Если ты хочешь принять душ…
– Я сделаю это быстро.
– Можешь не торопиться. В этой спальне две ванные комнаты.
Кивнув, она встала с кровати, даже не поцеловав его. Страстная Люси вмиг превратилась в благоразумную Люси. Он сказал себе, что так лучше, поскольку их брак основан на договоренности, а не на чувствах, но все же его это задело.
– Дракос?
Что‑то в ее тоне заставило его насторожиться.
– Что? – спросил он, поднявшись.
Он был полностью обнажен и возбужден, но ее взгляд был прикован к его лицу.
– Ранее, когда ты говорил, что неверность может быть разрушительной, ты имел в виду свой собственный опыт?
– Разве это имеет значение? – недовольно пробурчал он.
– Имеет. Тебя кто‑то обманывал?
Да, обманывал, но совсем не так, как она думала.
– Иди в душ, Люси.
– Но…
– Я сказал, иди.
Пройдя в другую ванную, Дракос принял душ, побрился и оделся. Он надеялся, что его жена поймет, что ему неприятен этот разговор, и не будет настаивать на его продолжении. Но когда она предстала перед ним в бархатном платье цвета ночного неба, он прочитал на ее лице решимость и понял, что она не собирается сдаваться.