– Дорогая, ты не замерзла?
– Замерзла? – повторила Люси, улыбнувшись Дракосу, который обнимал ее за плечи. Она в очередной раз подумала, как потрясающе он выглядит в черном смокинге и с черной бабочкой. – Нисколько. Наверное, потому, что под платьем у меня термобелье.
– Ты шутишь?
– Конечно, шучу, Дракос. Ты правда думаешь, то я предпочла бы термобелье тому сексуальному комплекту, который ты мне подарил на Рождество? – Она бросила взгляд на сделанные на заказ изящные часики с голубыми сапфирами, которые она также нашла под елкой неделю назад. – До запуска фейерверков осталось совсем немного времени.
Ее муж посмотрел на нее блестящими черными глазами.
– Ты знаешь, как я тебя люблю, Люси Константинос? – мягко спросил он.
– Прекрасно знаю, и я надеюсь, что ты, мой дорогой, знаешь, что наши чувства взаимны. S’agapo[2].
В ответ на признание в любви на греческом языке, в изучении которого она добилась успехов, Дракос довольно кивнул. Люси окинула взглядом толпу празднично одетых гостей, которые медленно ходили туда‑сюда и пили шампанское на верхней террасе отеля «Гранчестер», где все ждали наступления полуночи.
– Похоже, здесь всем нравится, – прошептала Люси. – А ты что скажешь?
– М‑м‑м… – протянул он, наклонившись, чтобы прикоснуться губами к ее волосам. – Последние минуты до наступления Нового года всегда очень приятные. Но больше всего я жду того момента, когда мы с тобой сможем пройти в наш номер и продолжить отмечать праздник вдвоем.
– Я тоже жду этого с нетерпением, – призналась Люси. – Хотя я не совсем понимаю, зачем нам ночевать здесь, когда мы живем неподалеку отсюда, и шофер может в два счета доставить нас домой.
– Я подумал, что тебе, возможно, доставит удовольствие спать на той же кровати, на которой мы провели нашу первую брачную ночь. – Его губы дернулись в озорной улыбке. – Или не спать, а заниматься кое‑чем поинтереснее.