Герцог Ашер на мгновение застыл, ослепленный красотой. Никогда Жанна Гранжирская не казалась ему такой прекрасной во время балов и увеселений, как сейчас, когда она, в простом платье белейшего шёлка, вошла в комнату в сопровождении Фании, единственной из её прислужниц, не ставшей ещё жертвой ревности императора и происков кардинала Лау Гише.
Жанна сделала шаг навстречу герцогу, тот упал к её ногам и, раньше чем императрица успела помешать ему, поднес край её платья к своим губам.
— Милорд, герцог, вы уже знаете, что не я продиктовала то злосчастное письмо?
— О да, ваше величество! — нежно прошептал герцог. — Я знаю, что был глупцом, поверив, что мрамор может ожить. Что же делать? Когда любишь, так легко поверить в ответную любовь, а затем, я совершил это путешествие недаром, если я все же вижу вас.
— Согласна, — томно ответила Жанна, — но вам известно, почему я согласилась увидеться с вами? Беспощадный ко всем моим горестям, вы рискуете жизнью и заставляете меня рисковать моей честью. Я согласилась увидеться с вами, чтобы сказать, что всё разделяет нас. Космос, вражда между нашими империями, святость принесенных клятв. Неправильно бороться против всего этого, милорд! Я согласилась увидеться с вами, что бы больше видеться.
— Продолжайте, же моя императрица! — в порыве чувств проговорил Ашер. — Нежность вашего голоса смягчает жестокость слов… Вы говорите о невозможном. Но разлучать сердца, которые бог создал друг для друга разве правильно?
— Милорд, — чуть не вскрикнула императрица, — вы забываете, что я никогда не говорила, что люблю вас!
— Но вы никогда не говорили мне и обратного. Ибо, скажите мне, где вы найдете такую безропотную любовь, как мою? Любовь, готовую удовлетвориться оброненной ленточкой, брошенным взглядом, нечаянно вырвавшимся словом? Вот уже три года, госпожа моя, как я впервые увидел вас, и вот уже три года, как я вас так люблю! Если изволите, я расскажу, как вы были одеты, когда я впервые увидел вас? Я вижу вас, так же отчётливо, как сейчас. О да, да, я закрываю глаза и вижу вас такой, какой вы были тогда! Я открываю их вновь вижу вас такой, как сейчас, то есть во сто крат прекраснее!
— Это называется безумие! — прошептала Жанна, у которой не хватило мужества рассердиться на визитёра за то, что он так бережно сохранил в своем сердце её образ. — Какое безумие питать такими воспоминаниями бесполезную страсть?
— А как и кем мне жить иначе? Ведь нет у меня ничего, кроме этих воспоминаний… — тень досады пробежала по лицу молодого герцога. — Они моё счастье, мое сокровище, моя надежда, а каждая мимолётная встреча с вами, это драгоценный камень, который я прячу в сокровищницу своей души. Сегодняшняя встреча четвертая драгоценность, оброненная вами и подобранная. О первой встрече я только что говорил вам, второй раз я видел вас у госпожи Лау Шез, третий раз в садах…