— Ладно, — скупо похвалил старика всадник с холеными усиками, по виду офицер, хоть и без погонов. Он, должно, был тут старшим, ибо именно по его знаку Никитку бросили в седло и повезли…
В неудобной позе, качаясь на хребтине коня, Никита понял прежде всего одно: все, что случилось, каким-то образом связано с Терентием Петровичем.
Разве не достаточно этого, чтобы сердце мальчонки затрепетало воробушком? И чтоб хоть на секунду, забылось все остальное?..
Никита лежал поперек седла, голова его свисала. Мальчик простуженно шмыгал носом и втягивал в себя кровянистую юшку: с ним не очень церемонились, когда бросали в седло. И бородатый казак злорадно заметил: дескать, плачешь, гаденыш? Погоди-ка, не то еще будет. А Никита вовсе не плакал.
— Георгий Саркисович! Мальчуган, точнее говоря, сообщник пойман! — торжественно доложил полковнику Айвазяну подпоручик Голышев. Офицер был до того возбужден и горд, что тут же отбросил книзу поднятую к козырьку руку и хлопнул в ладоши, изображая, как ловко схватили «сообщника».
Сотник Шипилов был здесь же, и его светлые глаза сверкнули такой злостью, что и Голышеву стало не по себе.
Полковник, однако, не торопился. Слегка насмешливо глядел он на счастливого офицера, продолжающего стоять перед ним. Под этим взглядом Голышев вытянулся еще сильнее и снова козырнул. Вообще он старался последнее время походить во всем на полковника: ежедневно брился, следил за одеждой. Но Айвазян уже успел заметить на гладком, до блеска начищенном сапоге подпоручика след чьей-то ступни, «Сопротивлялся, стервец», — подумал полковник о мальчике.
Айвазяну сейчас, как никогда, хотелось действовать безошибочно. Все должно быть продумано. Ни одного промаха!
Ведь и так упущено многое. Пытаясь навести справки о Мартынове, полковнику удалось-таки узнать, что с тем был какой-то подросток. Но тогда Айвазян пропустил это мимо ушей. Ошибка его? Безусловно. Перед самим собой он был искренним до предела и отлично понимал теперь — события могли принять другой оборот, если бы не произошла эта осечка.
Сдвинув брови и тонко поджав губы, полковник произнес:
— Ха-арошо. Введите арестованного.
В ночном бою с налетчиками старый чекист Артур Ласманис был ранен в плечо. Мартынов старался как можно больше побыть рядом со своим старшим другом, с трудом выкраивая для этого драгоценные минуты.
Спасение банковского добра, понимал он, лишь половина дела. Нужно поскорее уничтожить деникинские гнезда и, по возможности, малой кровью. Лихие кавалеристы, гонцы полетели с донесениями в штаб. Это были надежные люди, и Терентий Петрович не сомневался, что поступает правильно, посылая их, а не теряя времени на установление связи с людьми, адреса которых дал ему в разведотделе товарищ Пучков.