— Травматический, — напомнил Борис.
— А кто знал? Мы думали, самый настоящий. Шмальнет в башку, и уйдешь под воду рыб кормить.
— Чтоб росли до пуда весом, — заметил Комбат.
Растяпыч покосился на него:
— Ну так как, просить мне лодку?
— Хорошо, поплыву с комфортом, — согласился Борис.
* * *
С самого утра все пошло наперекосяк. Исчезли обработанные бревна, которые Буек постарался незаметно отнести к берегу. Он специально вытесал на бревнах зарубки. Оставалось только связать их веревками, и маленький плот был бы готов. Теперь приходилось думать, как помочь Ирише доплыть до берега. В собственных силах Буек был уверен. Но тут случилась главная напасть. Локоть, безотказно выпускавший Иришу на поздние свидания, схлопотал пулю в ногу. Забрался в кусты, и кто-то из боевиков принял его за крупную дичь. Пострадавшего сменил Абрам, вчерашний друг, а сейчас — озлобленный враг Буйка. Он из вредности оставит Вершинину в доме. Ради любимой Буек был готов на все. Он собирался любыми способами нейтрализовать Абрама и спасти девушку. Сложность заключалась в том, что охранники дежурили парами. Буйку требовалось вывести из игры обоих. Он решился и на этот отчаянный шаг. Однако цепь неудач продолжилась. Выходя из комнаты, Буек нос к носу столкнулся с Климом. Верному слуге Марципанова не спалось. Увидев Буйка, Клим что-то заподозрил, окинул его внимательным взглядом:
— Ты че шляешься по ночам? Да еще с пушкой за поясом. Дай ее сюда.
— Зачем? — возмутился Буек.
— Давай-давай. Так лучше будет.
Буек медленно опустил руку. На пистолете глушитель. Если Клим его увидит, он может все понять. Или не поймет? Тут, как в лотерее, есть несколько вариантов, и надо угадать правильный. Первый вариант — замочить Клима и прорываться с боем. Но пацаны в охране — стреляные воробьи; услышав хлопок, могут обо всем догадаться. Они поднимут тревогу, и Буек окажется один на один со всеми боевиками острова. Шансы на победу минимальные. Лучше отдать пистолет. Скорее всего Клим ограничится временной конфискацией оружия, и у Буйка появится еще один шанс.
Верный слуга Марципанова задумчиво посмотрел на глушитель:
— Странно это. Какие-то подозрительные киллерские штучки. Не помню я, Буек, чтобы тебе приказывали кого-то замочить. Ладно, я сегодня добрый, возвращайся в комнату. Но запомни, с этой минуты выходить из нее тебе категорически воспрещается. Если нарушишь запрет, отправишься на тот свет вместе с бабами.
«Это называется домашний арест, — удрученно подумал Буек, ложась на кровать. — Как теперь помочь Ирише? Надо думать, время еще есть».