— Шею ей сверни, открути башку! — принялись дружно советовать вошедшие во вкус боевики.
Червякова задумалась. Она положила соперницу на живот, резко оттолкнулась от земли и с размаха обрушилась ногами на шею таэквондистки. Раздался отчетливый хруст позвонков. Тело девушки содрогнулось и замерло. Навсегда.
— Молодчинка! — одобрительно сказал Игорь Леонидович.
Муза натужно улыбнулась. Ее лицо приобрело зеленоватый оттенок.
— Ладно, иди отдыхай, — снизошел Марципанов.
Червякова с трудом добрела до дома. Ее встретили гробовым молчанием. Вопросы были лишними, все читалось по лицу культуристки. Слабым движением Муза остановила бросившуюся к ней любовницу. Червякова распахнула занавеску, отгораживающую маленький закуток комнаты. Там стояла ведро — на тот случай, если кто-то из девушек не вытерпит до утра. Культуристка нагнулась. Ее вырвало. Червякова взяла кружку с водой, прополоскала рот и сказала бесцветным голосом, ни к кому конкретно не обращаясь:
— Как страшно убивать людей! Страшнее, наверное, только умирать самому!
Вчера Растяпыч злился на своего нового знакомого, а сегодня испытывал нечто вроде чувства благодарности. Рублев не дал ему допить вторую бутылку, оставил больше половины. Благодаря этому Растяпыч чувствовал себя вполне сносно и заранее предвкушал тот момент, когда выкушает оставшиеся триста граммов. Правда, выпивку Борис посулил после того, как его доставят на остров, но кто бы в этом сомневался.
Завершив дела, которые дальше откладывать было уже невозможно, Растяпыч отправился к Лехе. Тот, услышав про лодку, хотел заехать Растяпычу в ухо, несмотря на их дружбу. Очень тягостные воспоминания навевали Лехе разговоры о его суденышке.
— Ты сначала выслушай меня! — скороговоркой выпалил Растяпыч, заметив подозрительное движение товарища.
— Не хочу я ничего слушать! — оборвал его Леха.
— Экий ты мерчендайзер! — ввернул Растяпыч недавно услышанное словцо.
О его значении он понятия не имел, но само звучание напоминало ему замысловатое ругательство. Точно так же воспринял «мерчендайзера» и Леха.
— Ты не матерись, иначе точно схлопочешь, — пригрозил он.
— А как тебя называть, если не желаешь помочь хорошему человеку?
— Это тебе, что ли?
— Нет, не мне, еще лучше. Зовут его Борис. У него есть вопросы к городским, которые на острове.
— Так пусть и задает им свои вопросы. При чем здесь мы?
— Для этого ему надо на остров перебраться. Он хоть и хороший человек, но не ангел, крыльев нет.
— То есть вам нужна моя лодка.
— Нужна, Леха, очень нужна.
— Да ты думай, что говоришь! А если опять тот, на катере? Уже с настоящим пистолем. Неужели тебе жить надоело?