– Отлично, пока Петро ищет интересное место, а вы собираете манатки, прошу представиться.
Худощавый повернулся, махнул рукой, типа честь отдал, и начал говорить, продолжая по ходу дела собирать вещи:
– Краснофлотец Русаков Олег Михайлович. Доброволец. Бывший студент третьего курса.
– Специальность?
– Метеорология.
– Харьковский институт или Одесский техникум?
Русаков заметно удивился:
– Харьковский.
– Ну, тогда мы с вами земляки, я тоже харьковчанин. С Дубинским знакомы?
Жена и дочь Георгия Петровича Дубинского были нашими соседями. В смысле их дом находился за забором. Во дворе росли яблони, черешня, смородина, малина. Лазить «бомбить» нужды не было, они сами звали нас в гости. Сам профессор к тому времени умер, но говорили о нем в доме часто. Вот он с сороковых до шестидесятых работал в Харьковском гидрометеорологическом институте. А потом руководил кафедрой общей географии и картографии в университете.
– Знаком, он у нас физику атмосферы преподавал.
– Точно, я слышал. Мы в одном переулке жили.
Удачно, что он харьковчанин. Нам на психологии объясняли, что есть такой финт: на фронте земляк это больше чем просто сослуживец. Это вроде как часть дома. И, кстати, работает. Русаков уже начал смотреть по-другому, а за ним, глядишь, и остальные подтянутся.
– Могу помочь в сборах?
Мне указали на вещи, стоящие справа от входа.
– Командира нашего ранец, он в госпитале. И матрас его.
Да, матрас на войне это круто, он, между прочим, в бункере только один. Явный знак уважения подчиненных – никто им не воспользовался, ждут возвращения хозяина. Пока собрались, пришел Ольшанский. Оглядел помещение, посмотрел на меня, покачал головой.
– Спасибо, товарищи краснофлотцы, для командного пункта место в самый раз. А на прежнем останется передовой наблюдательный. Где сами расположитесь, знаете?
Ответил опять Русаков:
– Да, товарищ лейтенант, есть на примете старая землянка.
– Тогда еще раз спасибо, товарищи.
Место они действительно нашли замечательное. В двух шагах от моего танка. Ну, ясно, слухами земля полнится, и историю о том, как меня вышибли из командиров, знает уже вся рота. Без подробностей. Они хотели, таким образом, меня поддеть, а вышло наоборот. Землянка оказалась действительно если не в двух шагах, то в десяти метрах от нашей замаскированной стоянки. Мои ребята обрадовались, примчались рассказать новости. Баранчук, хотел он того или нет, но здорово помог делу. Теперь танк официально числился в составе десанта под тем номером, который мы ему дали – «Т-403». А значит, на него выделили и снаряды и горючее. За то время, что я переодевался и обзаводился документами, им все подвезли.