Я сошла с ума, вернувшись сюда.
Остатки разума требовали немедленно уйти, бежать отсюда изо всех сил, не сдаваться. И, возможно, Анна бы послушалась, если бы не девушка в бордовом платье, притаившаяся у ворот. Маргарита стояла и смотрела на нее с легкой улыбкой.
По телу Анны пробежала судорога.
Призрак ее не отпустит.
Она взглянула на чердачное окно, затем опустила взгляд ниже и увидела металлические прутья.
Это произойдет сегодня.
Анна зажмурилась и снова распахнула глаза: Маргарита не исчезла. Стояла на прежнем месте и внимательно смотрела на нее.
Нет, не отпустит.
Вцепившись в перила, Анна устремилась в темную и опасную глубину дома. На мгновение замерла посреди угнетающей гостиной. Сегодня эти стены вберут в себя еще одну жизнь, насытятся чужой болью… Кажется, дом Вершинских сделан не из камня, а из человеческих страданий. Проклятый дом.
Перекрестившись, Анна направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. Она знала, что Роман ждет ее на чердаке. Тело не слушалось, а в горле застрял отвратительный комок. Ступила на первую ступеньку. Замерла на миг. Оглянулась.
Маргарита стояла у порога. Ослепительно красивая, с ясными синими глазами, в которых отражалась улыбка.
Надо идти.
С оглушительно бьющимся сердцем Анна прошла мимо черной комнаты, остановилась на секунду и вновь почувствовала присутствие Маргариты. Сглотнув тяжелый ком, медленно двинулась дальше. Чердачная лестница была спущена. Не мешкая, поднялась наверх и сразу увидела Романа. Тот стоял у окна и глядел вдаль. Высокий, статный, с гордым профилем. Стоял уверенно и спокойно, спрятав руки в карманах брюк. Крепкий подбородок был гордо вздернут.
– Посмотри, какой чудесный рассвет, – сказал он.
Анна подошла поближе и устремила взгляд туда, где алая полоса зари тянулась на горизонте.
– Отличный день, чтобы умереть, – задумчиво протянула она.
Роман резко развернулся: маска отчужденности слетела с его лица. В глазах отражалась неукротимая боль, такая сильная, что у Анны холодок пробежал по спине. Сейчас перед нею был настоящий Роман – одинокий, потерявший надежду, раздавленный горем. Он обнажил перед нею ту часть своей души, которую тщательно скрывал ото всех.
– Прости меня, – тихо произнес он и, подняв руку, сжал пальцы в кулак. Это был жест отчаяния. – Я видел в тебе лишь отражение Маргариты. Надеялся, что, женившись, смогу разлюбить ее. Не вышло… Я обезумел от горя, дал волю своей второй личности… Ты чуть не умерла по моей вине… Нужно остановить это безумие!
Анна огляделась: Маргариты нигде не было. Вряд ли призрак просто исчез. Он что-то задумал! Тяжесть на сердце становилась ощутимей с каждой минутой. Она чувствовала, как слабеют колени, как темнеет в глазах. Мир медленно погружался во тьму – непроглядную, жестокую, бесконечную.