Впрочем, в настоящий момент все мои мысли сосредоточены на том, чтобы выиграть битву при Урошеваце, поэтому я выкинул все лишнее из головы и отдался подготовке к предстоящему походу. Копыта коней и сапоги участников этого предприятия были обмотаны войлоком, поэтому, сопровождаемые проводником из местных сербов, в безлунной ночи мы смогли незамеченными мимо постов пробраться по краю турецкого расположения и по малоизвестной тропе углубиться в горы. Когда рассвело, оказалось, что проводник у нас – молодая женщина-сербиянка, мужа которой турки убили несколько дней назад. Впрочем, ничего плохого на ее счет сказать не могу – привела она нас как раз туда, куда надо.
Дорога в этом месте огибает отрог горы по середине довольно крутого, заросшего лесом южного склона. До дна ущелья – метров шестьдесят; там, внизу, вьется слабый, едва заметный среди камней, ручеек. И метров сто, а может и больше – до гребня горы. Весь османский пехотный корпус на удобном для подрыва участке не уложишь: его протяженность – не более четырехсот метров. Но при этом вполне возможно не только перекрыть врагу путь, чтобы он не смог тут пройти, но и занять турецких аскеров настоящим делом на какое-то время. Западный склон горы, расположенный с той стороны, откуда будут подходить турки – чуть более пологий, безлесый, поросший жесткой, уже почти выгоревшей на солнце травой, на нем не имеется мертвых пространств[11]. И в случае необходимости карабкаться вверх по нему придется на четвереньках. А на восточном, обратном к направлению предполагаемой турецкой атаки, скате – удобная, поросшая травой ложбина, где сейчас пасутся наши лошади. Очень хорошая, можно сказать, полезная для здоровья позиция.
До подхода турецких авангардов остается еще прилично времени, поэтому подрывники сразу принялись закладывать вдоль дороги заряды и маскировать результаты своей деятельности, а остальные стали готовить основную и запасную позиции для обороны. В последнее время в русской армии принято несколько весьма неприятных для врага новинок. И одна из них – это ручная бомба-лимонка в литом чугунном корпусе с автоматическим взрывателем. Такие бомбы удобны не только для кидания ими во врага, сидя за прикрытием, но и для изготовления из них того, что оберст Слон называет «растяжками». Задел вражеский солдат ногой растянутый по земле шнурок – бомба и сработала, окатив все вокруг роем тяжелых осколков. К тому же такие штуки можно массово производить в любых железнодорожных мастерских, а взрыватели к ним – на любом механическом заводе. С собой у нас было несколько ящиков таких бомб, навьюченных на лошадей – и поэтому, как только было определено расположение позиции, мы, не теряя времени, принялись готовить туркам весьма неприятные сюрпризы.