– Я понял. Забыть мое английское воспитание? Не задумываться о других? Освободиться от всех общественных установок? Может быть, это подходит моему сыну-подростку, но не мне. Если я буду вести себя подобным образом, я, конечно, стану настоящим – в окружении анархии и хаоса, которые возникнут как следствие такого поведения. Я все понимаю, но пока не готов.
– Ну разумеется, нет. Я‐то уверен, что вы будете вести себя совсем не как подросток. Скорее, наоборот.
– Что вы имеете в виду? Я опять запутался, – сказал Марк, улыбаясь.
– Суть не в том, чтобы быть чудаком, а в том, чтобы обратить свой фокус на то, чего нет у остальных. На то, что выделяет и отличает вас от других. Что не похоже на остальных и не относит вас к определенной группе. Среди подростков это действует в обратном направлении. Они фокусируются на похожем, на конформизме. В этот период жизни они сконцентрированы на том, чтобы быть как все. От родителей и учителей они слышат: «Просто будь самим собой!» Как будто это легче легкого. Как будто ты знаешь, кто ты, что такое «быть собой». И это говорим мы, те, кто в течение многих лет старались уничтожить в себе любые отличия от других. Да если бы наш ребенок чем-то отличался, мы бы обеспокоились и тревожились до тех пор, пока этому отличию не дали бы четкое определение и не внесли его в каталог. Поэтому эта установка еще более смехотворна и несерьезна.
– Получается, что быть настоящим – это быть подлинным? И опять – тогда что такое «быть подлинным»? Такое ощущение, что мы постоянно крутимся в круге определений и каждый раз, когда нам что-то непонятно, добавляем еще одно определение. Такое же непонятное.
– Вы абсолютно правы! Сегодня сложнее обсуждать такие понятия, как «подлинный» и «настоящий». Последние исследования в области деятельности мозга и сочетаний наших чувств говорят о том, что мы представляем собой сложные алгоритмы, приспособленные к самообучению, подражанию и даже манипулированию. Раньше считалось, что организм – это независимая единица, автономная и самостоятельная. А оказалось, что это система алгоритмов, главная цель которой – заставить людей каждую секунду своей жизни принимать решения. То есть нашу жизнь стоит рассматривать как одну большую арену, которая требует от нас принятия этих решений. Наш мозг – то самое место, где разворачивается эта драма. Он предназначен не для того, чтобы щелкать загадки вселенского масштаба, как орешки, препарировать пьесы Шекспира или наводить мосты и конструировать электрические машины. Все это побочный продукт работы мозга. Единственное предназначение этого органа – принятие решений. Кстати, он не такой уж и умный и не всегда работает нам на благо. Он, ясное дело, ничего не хочет, но в переносном значении можно сказать, что он запрограммирован на то, чтобы человеческий организм продолжал принимать решения. Поскольку без драматических решений невозможна жизнь. С молоком матери мы впитываем, что для полноценной жизни мы должны принимать решения, намного больше решений, чем любые другие млекопитающие. У животных другие механизмы принятия решений. Более простые алгоритмы, которые неизменно повторятся раз за разом, они называются «инстинкты». У нас, у людей, есть мозг. Но это не означает, что мы не подвержены алгоритмам, которые априори принимают за нас некоторые решения. И все это на обширном фоне чувств, передающих нам ощущение того, что принятое нами решение – прямой продукт нашего желания. Нашего свободного желания!