Елена поняла, что на допросах сама не раз прибегала к подобному методу. Она усмехнулась.
— И что же вы увидели во мне?
— Вы сильная личность. Не завидую вашим подследственным.
— А сами идете прямиком к этой цели.
— Что? — В глазах психиатра промелькнуло беспокойство.
— В камере вы найдете очень интересных собеседников, Аркадий Борисович. Информации, полученной от них, хватит на несколько монографий.
Красин несколько раз нервно хмыкнул, изображая смех.
— Понимаю: профессиональный юмор.
— А если понимаете, то отвечайте на мои вопросы. Я спрашивала вас о вспышках гнева у Инны Мальцевой.
— Елена Павловна, перед вами рецепт. Это сильнодействующее средство, но в данном случае его назначение абсолютно оправдано. Если Инна принимает таблетки регулярно, кризис исключен. Но если забудет это сделать, ее организм может взбунтоваться. К сожалению, прием лекарств я могу контролировать только в стационаре. Мальцева лежала у нас две недели, а дальше я наблюдал ее амбулаторно.
— И все-таки. Допустим, она пропустила прием лекарства.
— Это зависит от ситуации. Впрочем, люди психопатического типа больше склонны к истерике.
— Вы общались с Дмитрием Мальцевым?
— Естественно. Невозможно улучшить психическое состояние человека, не зная его семьи, окружения.
— И какие отношения были между супругами?
— С трещиной. Да и как иначе: постоянные попытки забеременеть, потом борьба за сохранение плода, и каждый раз крах.
— Посмотрите на эту фотографию. — Елена протянула Красину снимок трехлетней малышки. — Вы знаете эту девочку?
— Нет, первый раз вижу.
— Этот снимок был в сумочке Мальцевой.
Психиатр задумался.
— Навязчивая идея больного всегда материализуется в нечто конкретное. Возможно, именно такой Инна представляет свою не рожденную дочь. Для нее важно иметь реальный образ своей мечты. А фотография… Инна могла взять ее где угодно.
— Мы застали Мальцеву рядом с трупом. Все указывает на то, что она виновата. Она вела себя спокойно, твердила, что не убивала мужа, но как только увидела, что убит не он — испытала сильное потрясение. Сегодня она полностью замкнулась в себе, отказывается с нами говорить.
— Вы забрали у нее лекарство?
— Да. В камере не положено хранить медикаменты.
— Инну нельзя оставлять без лекарств! — забеспокоился Красин.
— Я могу перевести ее в тюремную больницу.
— О боже! Какие там врачи? У вас же нет психиатров? Я думаю, из-за сильнейшего стресса память Инны заблокировала ужасные воспоминания. Вы ничего не добьетесь от нее даже с помощью лекарств.
— Как же быть?
Красин с важным видом сплел пальцы, нахмурил лоб.