[1]» от Марты и Ванделлы и старейшей радиостанции KNOL [2].
Стояло адское пекло. С тех пор как вернулись вчера из Миссури, мы буквально плавились в душной кабине фуры. Опасаясь перегрева двигателя, Джерри старался не оставлять кондиционер включенным надолго. Босые ноги я закинула на приборную панель, а лицо высунула в окно, как обычно делают собаки, надеясь ощутить дуновение ветра.
Я не являлась фанатом той музыки, что играла по радио, но выбор в этих местах ограничивался ретро, религией и кантри. И уж лучше старье или все варианты, вместе взятые, чем молчание. Джерри почти не разговаривал за рулем, время от времени отвечая по рации какому-нибудь другому дальнобойщику. По большей части он просто вел фуру почти по прямой дороге равнинной части Айовы.
Марта и Ванделлы гадали, какой должна быть любовь. Я же раздумывала, вся ли Айова представляет собой мили и мили кукурузных полей. Складывалось впечатление, что осушили огромный океан и от него остались покачивающиеся леса водорослей. Мы миновали несколько ферм-спутников, вращающихся вокруг крохотных городков, и только телефонные столбы каждые двадцать ярдов тянулись к безоблачному небу, показывая протяженность шоссе. Среди зеленого моря снизу и голубого наверху я пыталась высмотреть хоть что-нибудь интересное. И вот с моей стороны появился знак с обозначением населенного пункта.
Планервилл
Население 1,341
– Нам сюда? – спросила я.
– Ага, – не отрывая взгляда от дороги, ответил Джерри. Его живот едва не упирался в руль.
Единственные слова, которыми мы обменялись за прошедший час. Не то, чтобы у нас имелись темы для обсуждения. Нам нечего было друг другу сказать. Не на что смотреть. И ехали мы в никуда. Очередной маленький городок, очередная средняя школа. Уже третья в этом году. И я надеялась, что последняя. Конечно, раньше июля Джерри не перевели бы на новое место. До конца учебного года оставалось всего несколько недель, и я наконец перестану быть вечно новенькой.
Джерри Рамирес – двоюродный брат моей матери. Единственный родственник, которого я знала с ее стороны. Когда пять лет назад она покончила с собой, Джерри приехал из Флориды, чтобы позаботиться обо мне.
Он работал дальнобойщиком, и его единственная страсть – дорога. Джерри не создан для воспитания детей, не говоря уже о девушке подросткового возраста. И пусть дома он оставался всего на несколько дней в месяц, у меня хотя бы имелась крыша над головой.
Я, в свою очередь, старалась стать самым лучшим ребенком на свете. Узнай кто-нибудь из школы о том, сколько времени я провожу без присмотра, опека непременно заинтересовалась бы этим вопросом, а Джерри из-за подобной халатности попал бы в беду. Но я никогда никому не рассказывала. Зачем мне это?