Я не успел доработать статью. И теперь, приближаясь к Москве, думаю о встрече со своим рецензентом. Хочу посоветоваться с ним.
На площади перед Киевским вокзалом — шум и толчея. «Мигом домчим!» — зазывают седоков лихачи, живо поворачиваясь на облучках высоких красноколесных пролеток. Взмахивают торбами лошади. Ветер метет по булыжной площади сенную труху. Пробиваясь в людской сумятице, надрывно звенит трамвай. Пассажиры плотно облепили красные вагончики, виснут на подножках. Кондуктор дергает за веревку, дает звонок к отправлению. Поехали!
Жадно смотрю по сторонам.
Москва красит фасады, строит новые дома. Вдоль улиц густо дымят асфальтовые котлы — приводятся в порядок мостовые и тротуары. На самых высоких зданиях — рекламы ГУМа и Моссельпрома. Грохочут телеги, запряженные мохноногими битюгами, тяжело груженные лесом, железом, бычьими тушами. Рявкают клаксонами-грушами первые отечественные грузовики — тупорылые АМО. Попадаются и легковые машины, но все иностранных марок: «мерседесы-бенцы», фордики, «бьюики». Сами мы легковых машин еще не производим. Ничего! Скоро построим множество заводов, преобразим страну, появятся и у нас хорошие советские машины! Ничего!..
Печатая шаг, размахивая руками, идет по улице рота. На красноармейцах зеленые гимнастерки, фуражки, яловые сапоги.
Провожаю молодежь взволнованным взглядом.
Помню, как в 1921 году на одесском параде, когда я готовился сдавать экзамены в инженерное училище, мы маршировали в… кальсонах и нательных рубашках. Ничего другого делать не оставалось. Приехав из разных частей, мы и одеты были по-разному — кто в гимнастерки, кто в бушлаты, кто просто в ситцевые рубахи. Лишь одно было на складе одинаковым — нательное белье. Постирали его, погладили, надели нижние рубашки навыпуск, перепоясав армейскими ремнями, и — сошло…
Скрылась рота. Прощай и ты, мое прошлое! Мне некогда думать о тебе.
Я любуюсь большим оживленным городом, позабыв о предстоящих делах.
Воробьи-разбойники, стайками налетая на свежие, еще дымящиеся кучки конского навоза, неутомимо прыгают по мостовой… Спешат прохожие, спешат извозчики, и даже трамваи. Я спохватываюсь и тоже тороплюсь…
— Кто такой Карбышев? — Сотрудник журнала «Война и техника», повторяя мой вопрос, удивленно округляет глаза. — Разве вы не знаете?
— Не знаю.
— Товарищ Карбышев — крупный военный специалист, — с подчеркнутым уважением поясняет сотрудник журнала. — Очень крупный. Начальник кафедры Военной академии имени Фрунзе. — И, помолчав, веско добавляет: — Участвовал в русско-японской войне, прошел империалистическую, дослужился до полковника в царской армии… Всю гражданскую войну, с первых дней, воевал против белогвардейцев… Очень, очень крупный специалист…