– Мама призналась, что моя опухоль неоперабельная. Я подозревала это. Она не знает, сколько у меня времени, никто не знает. Рак нельзя контролировать, он будто чёртов хомячок, который сожрёт все тогда, когда ему вздумается. И разрешения убить меня он не спросит.
– Хватит. – Лили отошла от подруги. – Это жестокая шутка, Руби Барлоу.
– Говорю же, я будто в коконе. Я срослась с этим состоянием, и вот что получилось.
– Так вот, что порождает ненависть к себе, – усмехнулась рыжеволосая. В зелёных глазах стояли слёзы. – Когда вы ходили в больницу?
– Два дня назад. Вечером.
– Почему ты сразу мне всё не рассказала?
– Ты веришь мне? – тихо спросила Руби, проигнорировав вопрос.
– А у меня есть выбор? Если ты умрешь, я потом буду очень жалеть, что не поверила.
– Мне страшно, – призналась девушка, сжимая трясущиеся губы. – Я не знаю, что делать. Я не хочу, чтобы кто-то видел, как я превращаюсь в овощ.
– Замолчи, – прошептала Лили, но всё же не смогла совладать с эмоциями и сорвалась на крик: – Замолчи наконец! Вот до чего ты довела себя, вот во что ты превратилась! Неужели ты так хочешь сдохнуть?! Неужели тебе всё это так нравится?! Это не красиво, Руби Барлоу, это не романтично и не увлекательно! Умирать – не увлекательно, ты слышишь?! Ты добилась этого сама!
Руби осела на пол, цепляясь за раковину, и впервые за долгие два дня закричала в голос. Она кричала и била руками по кафелю, разрываясь на тысячи кусков, понимая, что Лили права, понимая, что у неё больше нет выбора. Теперь только один путь, и он ведет к концу.
– Я боюсь! Мне страшно, Лил, мне ужасно страшно! Я хочу обратно, ты слышишь, я хочу обратно, я хочу начать всё заново! Я ведь… просто хотела, чтобы меня любили.
Лили, чьё лицо было залито слезами, резко приблизилась к подруге и влепила ей пощечину.
– Я бы сама тебя убила! Тебя полюбят, Руби Барлоу! Ты хотела, чтобы тебя любили, и ты этого добилась! Когда ты умрёшь, я буду выслушивать от десятков людей, как они любили тебя, хотя на деле даже не знали, что ты за человек! Когда ты сдохнешь, все тебя полюбят!
– Лил, мне страшно! – продолжала кричать девушка, задыхаясь от слёз. – Я не знаю, что мне делать!
– Ничего, – ответила Лили, рывком поднимая подругу на ноги. – Вытереть слёзы и снова показывать всем, что ты в порядке. А потом ты уедешь, ясно? Поедешь к морю или в горы и умрёшь в одиночестве, чтобы я не прощалась с тобой. Ты не имеешь права заставлять меня говорить громкие фразы о моей вечной любви к тебе. Ты не имеешь права умирать у меня на глазах, ясно? Поэтому думай, куда ты поедешь, но уезжай, не оглядываясь, как бы больно ни было. Забирай с собой всё то дерьмо, что окружало тебя долгие месяцы. Забирай и проваливай. Я никогда не могла ненавидеть тебя, Барлоу, но сейчас очень хочу.