Мои ботинки с хрустом шагают по заиндевевшей траве, и наконец я останавливаюсь перед дверью Солта. Его шторы задернуты на ночь, но из трубы вьется дым. В уголке его окна виднеется полоска света.
Эх, Тайко. Я вздыхаю и поднимаю руку, чтобы постучать.
Капитану требуется несколько секунд, чтобы открыть дверь, и когда он ее открывает, его лицо вытягивается от удивления при виде меня. Он уже снял доспехи, оставшись в простой льняной рубашке и штанах из телячьей кожи. Его темные волосы влажные и взъерошенные, кожа на лице все еще красная от холода.
Взгляд Солта сразу же становится настороженным. Если прнимать во внимание методы наказания Карис Люран и вспомнить наше с ним последнее взаимодействие на учениях, сейчас он, вероятно, готовится к тому, что я сожгу его заживо.
– Тайко сказал мне, почему ты задержал его, – говорю я.
– Другие новобранцы заметили его отсутствие, – говорит Солт. У него сильный акцент, сильнее, чем у многих других, и я задаюсь вопросом, представляет ли мой язык для него такую же трудность, какую его язык представляет для меня. – Они должны быть уверенными в том, что в критической ситуации на него можно будет положиться, поэтому он должен подчиняться дисциплине.
– Согласен, – говорю я и ненадолго умолкаю. – Рад, что у тебя нашлись нужные слова. Я не должен был вмешиваться.
Теперь настала его очередь молчать в нерешительности. Его взгляд по-прежнему остается настороженным.
– С ним должна была разобраться командир его отряда.
– Должна была, – киваю я. – Или же этим должен был заняться я.
Солт оценивающе смотрит на меня. Ветер проносится по тропинке, кружа снег.
– Твои солдаты стоят у леса, – добавляю я. – В такую погоду они должны сменяться каждые четыре часа.
Взгляд капитана становится суровым.
– Я приказал им меняться каждые два, но если вы настаиваете на четырех…
– Два – это хорошо. – Я делаю шаг назад и киваю ему. – Прошу прощения, мне не стоило вмешиваться. – Я делаю паузу. – Ни тогда, ни сейчас.
– Как скажете, Ваше Высочество. – В его словах звучит непонятная мне горечь, но в них также слышится частица искреннего удивления. Солт отступает назад, чтобы придержать дверь открытой. – Не желаете зайти? У меня meleata на огне.
Мелеата – это рис со специями, сваренный на молоке с кусочками вяленой говядины. Это обычное блюдо среди здешних солдат, потому что его легко готовить и хранить. Сначала оно показалось мне ужасно невкусным, но в скором времени я понял, что каждый готовит его по-разному, изменяя вкус своими любимыми приправами. Из домика Солта веет ароматами апельсина и корицы, и его приглашение звучит очень заманчиво, особенно если взять в расчет мой пустой желудок.