Сержанты как будто не замечали гарнитуру, но стоило ей упасть во время забега на две мили, как возле рекрута появился взбешенный сержант Мэд и пообещал расстрелять, а потом засадить Ливадова на гауптвахту, если наушник с микрофоном еще хоть раз слетят с его тупой башки. Нацепив гарнитуру обратно и получив команду бежать, Ливадов кинулся догонять взвод, а в ушах зазвучал голос инструктора по английскому языку.
Гарнитура оживала всякий раз, когда рядом не оказывалось дрюкающего взвод дрилл-инструктора. Андрей слышал слово на русском языке и следом за ним звучало английское слово. Нужно запомнить и проговорить его в микрофон. Вечером в свободное время, когда остальные рекруты бездельничали, Андрей отправлялся в медбокс на очередной урок к симпатичному капралу. Ему завидовали и шутили, что Русский не забудет, как выглядит женщина. Андрей был полностью согласен с этим, ему нравилось общество приветливой Роны Райдел. Она хотя бы не строит из себя дрилла.
– Русский, – комендор-сержант Дюбува удовлетворенно кивнул и посмотрел через плечо Ливадова на застывшего за его спиной рекрута.
Француз сразу прозвал не понимающего «нормальный человеческий язык» рекрута Русским. Андрея считали странным дикарем из племени, о котором ничего не известно. Но кому есть дело до того, какие ублюдки бегают по Диким землям? Да еще за океаном! Никому. Зато выяснилось, что раб подходит для службы и не имеет никакого отношения к Красному сектору. Это было главное для рекрутингового отдела корпуса морской пехоты. Ливадова зачислили в учебный взвод, вживили некродот.
Капрал Райдел получила инструкции по обучению дикаря, который говорит на русском языке, а комендор-сержант Зак Дюбува прочитал в личном деле очередного рекрута из нового, только что сформированного взвода, о курсе его интенсивной языковой подготовки. На вопрос сержантов Боба Кларкса и Уолтера Мэда, на каком чертовом языке говорит это тупое дерьмо, Дюбува ответил, что на русском. С тех пор Ливадов стал Русским, что, впрочем, нисколько его не напрягало. Он даже рад – хоть какая-то связь с прошлым и напоминание о призрачной надежде добраться когда-нибудь до России этого нового мира и найти Женьку. Андрей помнил, что их похитители переговаривались по-русски.
– Снежок! – Комендор-сержант Дюбува тыкал указательным пальцем перед носом негра, которого Андрей увидел первым в медбоксе после операции по вживлению некродота. Во взводе из тридцати человек он был единственным чернокожим, что казалось Андрею довольно странным: всегда думал, что в Америке полно негров. Остальные во взводе были белыми. Разве что можно не считать таковыми пятерку типов латиноамериканской наружности, но они ведь тоже белые? Или как? А… Пофиг на них!