У Лукоморья (Гейченко) - страница 207

История эта невыдуманная. «Дело» о присвоении незаконнорожденным детям псковских помещиков Ганнибалов фамилии родителей сегодня находится в Ленинградском государственном историческом архиве.

Это произошло на далеком севере, в Архангельской губернии, в 1716 году.

Январь в этих краях суров и многоснежен. По поселку ехал некто в крытых санях. И хотя он прятал свой лик от глаз людей, кое-кто заметил, что был он черен, как уголь, курчав, губы имел толстые, ноздри открытые, глаза чуть навыкате, большие и желтоватые. В Санкт-Петербурге к нему привыкли, там были «арапляне» и кроме него. А здесь, в этих белых краях, таких людей доселе никто не видывал. О них только сказки сказывали бывалые солдаты да заезжие купчишки.

Этот некто избегал постоялых дворов и почтовых станций, где вокруг его повозки сразу же собиралась толпа мужиков, баб и ребятишек, указывавших на него пальцами и разглядывавших как чудо-юдо. Старался ехать не главным трактом, а проселками. Одет был тепло, в шинель и шубу, а сверху — в бараний тулуп. Но всё равно дрожал от холода, потому что был человеком из теплых краев, из дальней Африки.

Был у него в Санкт-Петербурге родной брат Абрам, приближенный великим царем к себе, ко двору, выполнял разные государственные поручения, ибо был особо любознательным и преуспевал во многих науках. А он, Алексей, его брат, состоял в придворных музыкантах, играл в оркестре на гобое то на царских пирах, то на приемах послов и высоких гостей, то в походах. Царь любил обоих братьев, но больше младшего, Абрама. Крестил обоих, присвоил фамилию Петров. Его — Алексея — крестил в 1696 году в Преображенском, назвал Алексеем в честь своего сына... Таскал арапчонка с собой повсюду, куда бы ни пришлось ему ехать. В 1702 году, будучи в Архангельске, царь женил его на девице из дому князя Василия Васильевича Голицына — Авдотье, послуживице князя. Князь был штрафной за очень уж верную службу ненавистной Петру царевне Софье, и скоро и самого князя, и всю семью его и челядь царь сослал в Пустозерский острог. Увезли туда и Авдотью, которая состояла при сыне князя Петре.

Арап просил повелителя о свидании с супружницей. Царь приказал дать арапу разрешение на поездку в острог. Для проезда из Петербурга до Пустозерска дано было ему, Алексею Петрову, отпускное письмо, подписанное самим Алексеем Макаровым — тайным кабинет-секретарем царя, подорожная на две подводы, скрепленная государственной печатью, да прогонные деньги...

Дорога была глухая, петербургским ямщикам неведомая. Дни в том краю короткие, всё больше ночь да ночь. Только наконец въехали в Олонецкий уезд, как напали на путешественника разбойники, раздели, разули и даже штаны сняли, оставив беднягу в одном исподнем... А отпускное свидетельство, подорожная и деньги были спрятаны в кафтане... Забрав всё имущество, воры избили бедного арапа смертным боем и исчезли как дым. И остался бедняга без ничего...