Берлога под корнями выветрилась, высохла и превратилась в большую яму. На одной из стен ямы, в ровном откосе глины виднелось множество отверстий. У каждой норки вились и зудели в воздухе осы.
«Вот он какой! Осиный улей! — подумал мальчишка и придвинулся ближе. Одетые в желтые разбойничьи тельняшки осы, свирепо перебирая лапками и зло тряся крылышками, мгновенно исчезали куда-то, вновь яростно появлялись и снова исчезали. — Чего злятся-то? — удивился мальчишка. — Меду им не хватает, что ли? А может, они падалью питаются? — подумал он и, поглядев с сомнением на ос, побежал назад».
Разворошив угли, мальчишка вытолкал в сторону почерневший серебряный шар и засыпал костер песком. Терпеливо подождав, пока остынет яблоко, мальчишка взял ого в руки, подул и надорвал фольгу. Сразу очень приятно запахло сладким терпким воздухом запеченного яблока. Мальчик открыл складной нож, пошевелил внутри яблока и черпанул горячую мякоть.
«Чуть-чуть сахару недостает!» — решил он и съел яблоко.
Два муравья, рыская по барханам песка, наткнулись на кусочек яблока и, закусив его жвалами, потащили. Огромный рыжий муравей набросился на них из-под обгорелой спички, и началась насекомья драка. Три муравья, сцепившись, печально ходили вокруг кусочка. Между тем набежали другие муравьи и быстро утащили добычу. Мальчишка рассмеялся.
Мальчик встал, задвинул за спину ружье и, чувствуя, как оно больно приколачивает его по заднице, побежал дальше. С вершины одного высокого холма он увидал реку и крошечную луковку церкви на том берегу. По реке шел колесный пароход. С его пути, медленно спеша, подтягивался к берегу набитый грузовиками паром. Пароход окутался белым облаком и засвистел. Мальчик надул щеки и тоже свистнул. Пароход опять окутался паром и свистнул еще пронзительней. Мальчик взял два пальца в рот и засвистел так, что с ели стали падать шишки. Пароход замолчал и поплыл дальше, а мальчишка побежал вперед.
Налетел порыв ветра, дрогнули, медленно гладя друг друга ветками, сосны. Мальчик поднял голову и увидел в брызгах хвои пеструю и немо глядящую на него сову. Зашелестел новый порыв ветра, и сова утонула в хвое. Мгновенной спиралью мелькнула по стволу белка. Тревожно запели птицы, и на солнце надвинулась вечерняя тучка. Мальчишка поглядел на реку и рысцой припустил с пологого, долгим склоном сходящего к берегу холма.
На зеленом речном песке у самой воды он увидел ворона. Тщательно прицелившись, выстрелил. Окаменевший, столетний ворон равнодушно посмотрел в сторону мальчишки, поскреб костяной ногой тину, скучно сказал: «Кар-р-р», — и, уронив шею, полетел умирать в заброшенную церковь.