Придя в себя, Джанин обнаружила, что по-прежнему пристегнута ремнем безопасности, хотя и висит вниз головой. Лицо раздулось от прилива крови, перед глазами плыло, будто смотришь на знойное марево в пустыне. Голова раскалывалась, точно в середину лба кувалдой вбивали раскаленный гвоздь.
Джанин медленно повернулась и увидела, что сломанная нога свисает прямо перед лицом и вывернута пяткой вверх.
«Я никогда не смогу ходить», — подумала она, содрогнувшись от ужаса.
Джанин собралась отстегнуть ремень безопасности, но вовремя вспомнила о многочисленных случаях перелома шеи в результате падения вниз головой и просунула руку в подлокотник кресла. Она развернулась в воздухе, приземлилась на бедро сломанной ноги и потеряла сознание от невыносимой боли.
Должно быть, Джанин пролежала в забытьи несколько часов, в себя она пришла уже в сумерках. Стояла жуткая тишина. Джанин долго в недоумении смотрела на траву, стволы деревьев и песчаную почву, прежде чем вспомнила, что произошло. Подняв взгляд, она увидела, что от самолета осталась только хвостовая часть: «вискаунт» словно разрубили гигантской гильотиной прямо перед сиденьем Джанин. Девочка-соседка, пристегнутая ремнем безопасности, оставалась в своем кресле — руки безжизненно болтались, белокурые хвостики свисали к земле, глаза широко раскрыты, лицо искажено гримасой предсмертного ужаса.
Упираясь локтями и волоча сломанную ногу, Джанин выползла из-под обломков фюзеляжа, и ее захлестнула ледяная волна шока и тошноты. Желудок сжимало и выворачивало наизнанку. В конце концов Джанин настолько ослабела, что опять провалилась в беспамятство.
В тишине раздался неясный звук, который быстро нарастал, — рокот вертолета. Джанин посмотрела вверх, но небо закрывали кроны деревьев. Последние лучи солнца погасли, на землю стремительно опускалась ночь.
— Помогите! — закричала Джанин. — Я здесь! Помогите!
Вертолет пролетел где-то совсем близко может быть, всего в нескольких сотнях метров, затем рокот мотора стал удаляться и наконец затих.
«Костер! — подумала Джанин. — Нужно развести сигнальный костер!»
Она лихорадочно огляделась: совсем рядом лежало изломанное тело отца белокурой девочки. Джанин подползла к нему и легонько провела пальцем по закрытым векам — они не дрогнули. Она отпрянула и разрыдалась, потом все же нашла в себе силы обыскать карманы мертвеца — в куртке обнаружилась пластиковая зажигалка. С первой же попытки вспыхнуло веселое желтое пламя, и Джанин вновь зарыдала, на этот раз с облегчением.
* * *
Роланд Баллантайн сидел в кресле второго пилота, вглядываясь в сплошную чащу деревьев под брюхом вертолета. В такой темноте даже с высоты в двести футов лес казался аморфной массой, редкие прогалины выглядели бледными проплешинами. Однако и при дневном свете шансы обнаружить обломки «вискаунта» под покровом леса стремились к нулю. Конечно, не исключено, что часть крыла или хвоста могла повиснуть высоко над землей, где ее легко заметить, но рассчитывать на это не стоило. Поэтому они высматривали поврежденные верхушки деревьев, сломанные ветки и характерные белые пятна сорванной коры на стволах, а также случайный отблеск металла, дым или сигнальную ракету.