– Осторожно вскроем ее – сказал он, – и потом так же закроем. Закатная сподобит, они не догадаются, как в святилище проникли, и нищих не подставим под удар.
– Сильтак, – остановил его Антон. – Закажи у мастеровых крест, примерно такой, какой мы установили на болоте, и принеси его до начала наших действий.
Гладиатор остановился, постоял в задумчивости и осторожно спросил:
– Вы думаете, что он поможет… нам?
– Может быть… – помолчав, ответил Антон. Сильтак кивнул, соглашаясь с ним, и ушел.
После ухода Сильтака Антон некоторое время обдумывал ситуацию и, решившись, обратился к попрошайке.
– Как твое имя? – спросил он.
– Ксила, ваша милость.
– Ксила, есть разговор.
В пещере было пусто. Нищие ушли на свои места зарабатывать медяки. Осталась одна старуха, которая уже получила свою дневную плату. В этом месте недалеко от выхода из пещер всегда горел факел. Его периодически менял немой мальчишка. Он незаметно появлялся, зажигал очередной факел и уходил.
Антон смотрел в спину мальчику, которому было не больше десяти лет, худому, с потухшим взглядом. Он словно смотрел сквозь людей, не замечая их и того, что происходит вокруг.
– Немой он. – произнесла старуха. – Его мать – золотошвейка. Приехала сюда поторговать… Ее на глазах сына снасильничали и убили трое бандитов из банды Черной воды, обобрали и кинули в воду, а мальца я подобрала… с тех пор он ни разу не заговорил. – Старуха подождала, когда парнишка уйдет, и подсела поближе.
– Что за разговор? – спросила она.
– Ты понимаешь, что после того, как мы вызволим наших товарищей, Рассветные не будут сидеть сложа руки. Начнутся поиски… Вас тоже будут трясти…
– Ах, вот ты о чем. Не беспокойся. Сильтак уже дал нам монеты за молчание. Фергузг и те трое, что слышали все, ночью уйдут. Остальные не знают о происходящем… конечно, они схватят двоих наших для сожжения в праздник, но это случилось бы и без вас. У нас есть двое безнадежно больных и старых товарищей… Они пойдут на пытки и сожжение. Перед этим мы им дадим обезболивающее средство.
Антон мысленно подивился организованности нищих. Это было странно и непонятно для его ума. С другой стороны, он мало знал о здешней жизни, но понимал, что без четкой организации они не продержались бы тут и пару лет. А так подземные пещеры стали домом для десятков бродяг и нищих. Сюда принимали всех, только плати свою десятую часть от собранных денег и, если можешь, помогай обществу.
– Хорошо, – отозвался Антон, – один вопрос решен. Но я хочу поговорить о другом. Я не чувствую стремления присоединиться к Рассвету, да и мой отец на склоне лет отошел от них… Да… – Он замолчал, обдумывая, как перейти к главному. – Я как-то понимаю, но объяснить не могу, что… Что это их озарение меня не затронуло. Оно лишь выгнало из меня глисты.