Я досадливо поморщился, пустил пулю Луиджи в голову и уже на бегу приказал.
— Уходим, Муся, за мной…
Дальше последовала бешеная гонка по запутанным улочкам, но, к счастью, нам удалось без приключений вырваться из района.
Загнав машину в гараж, я подтянул к себе за локоть Морану и тихо сказал.
— Стрелять в полицию лучше только тогда, когда уже нет выхода.
— Почему?
— В противном случае, ты рискуешь не дожить до суда. Тебя пристрелят при задержании или убьют в тюрьме.
— Я поняла… — Мора виновато опустила голову. — Я старалась стрелять по колесам, но эта штука очень тяжелая и задирается…
— Научишься. Но ты молодец все-равно.
— Правда! — ирландка счастливо улыбнулась и чмокнула меня в щеку. — Что дальше будем делать?
— Пойдем в гости… — я принялся снимать с Мусички доспехи.
— В гости? — Мора вытаращила на меня глаза. — К кому?
Муся шумно отряхнулся, сел на задние лапы, склонил башку набок и состроил на морде умильно-туповатое выражение.
Я невольно улыбнулся. Песель превращается из жуткой машины для убийства в добродушного увальня и обратно в считанные секунды.
— Так к кому мы пойдем? — Морана присела рядом с Мусием и принялась ласково обтирать платком кровь с шерсти волкодава.
— К полицейскому.
— И я с тобой?
— И ты со мной. Но ты погуляешь с псом, пока я буду в гостях.
Пешие прогулки по ночному городу всегда доставляли мне большое удовольствие, ночной Чикаго я ненавидел гораздо меньше чем дневной. Ночью люди исчезают с улиц, город становится словно чище и невинней, даже обычный смрад ощущается слабее.
Мора топала рядом со мной, ведя на поводке Мусия и, как всегда, не могла удержаться от вопросов.
— А зачем мы идем в гости к полицейскому?
Я тяжело вздохнул, но все-таки ответил. Любого другого вздумавшего досаждать мне вопросами я давно бы послал, но каким-то удивительным образом девчонка не вызывала у меня особого раздражения.
— Я думал, что моего помощника убили, но он живой. Надо узнать, где его держат. А у этого полицейского муж сестры занимает довольно высокий пост у Капоне.
— Помощника?
— Да, фактически моя правая рука, на него было очень много завязано.
— Твой друг?
Я помедлил и честно ответил.
— Нет, у меня нет и никогда не было друзей, только товарищи. Уайт мой названный брат, мама усыновила его. Он опекал меня с детства.
— Тяжело, наверное, понимать, что его могут убить? Или пытают? — Морана состроила печальную рожицу.
— Нет, не тяжело. Меня волнует в первую очередь только то, чтобы он не распустил язык. Получится освободить — освобожу, нет — убью. Ничего личного.
Моран замолчала на пару минут, а потом со странной интонацией сказала.