Спустя два часа я сходил с поезда, обладая широко раскрытыми глазами, откляченной челюстью и полным непониманием происходящего. Шаблоны рвались оптом — задорно и с треском, мозг упорно пытался переработать видимое в понимаемое, но со скрежетом буксовал на одном месте. Так ничего не решив, я, подталкиваемый злобный провожатым, поперся вызволять Каруса и Эльму из грузового вагона. Последнее я выполнял с неким злорадством, что получило подпитку, когда девочка, широко распахнув свои глазищи, громким шепотом поинтересовалась:
— Магнус, мы где?!!
В воображении Хайкорт у меня пребывал слегка необычным городком, буквально выдранным из Дикого Запада, точь-в-точь как Эрко Ванья, которая, по своей сути, именно им и была. Изменить фасон шляп, сделать кожу половины населения зеленого цвета разных оттенков, добавить немного эльфийской «прибалтийскости» — вот тебе и обычный город центральных областей Эласты. Лишенный поддержки тяжелой индустрии, насквозь фермерский, два борделя, десять кабаков, да куча ранчо вокруг. Кони, ковбои, дамы в чепчиках, ослы, срущие возле ратуши… ну каким еще может быть город в пустыне, которому еще и ста лет не стукнуло?
— А вот фиг его знает… — пробормотал я девочке, ошарашенно озираясь.
Тут было сумрачно. Недостаток света происходил вовсе не из-за того, что мы каким-то волшебным образом переместились из ранней пополудни в закат, а потому, что в десятке метров над зданиями Незервилля царил туман. Плотный, почти неподвижный, он блокировал большую часть солнечных лучей всюду, куда у меня доставал взгляд. Неба… его просто не было.
Второй странностью была поверхность, на которой мы сейчас стояли. Опять-таки, всюду, куда я только мог дотянуться взглядом, земли не было. Не было песка, асфальта, булыжника… ровная и идеально подогнанная друг к другу фигурная каменная плитка.
— Мау… — выдал в замешательстве Карус, принюхиваясь к незнакомой поверхности.
— Двигайте за мной, — поторопил нас желтоглазый проводник, — Возможно, еще успеете насмотреться.
Пришлось отвлечься и собраться. Не столько ради слов полугоблина (бывшего полугоблина?) сколько из-за его двух собратьев с вполне современными автоматами, вышедшими из-за поезда. Оба новых представителя нежити относились ранее к виду людей, но ярко сияющие желтые радужки глаз делали всех «некрогорожан» похожими друг на друга едва ли не как две капли воды. Молодцы с протокольным видом морды лица замерли в отдалении, а я потянул за собой шкрасса, с посаженной на него девочкой.
Несмотря на то, что идти от вокзала нам было недалеко, впечатления продолжали пребывать полноводной рекой. Сумрак, плитка… теперь здания. Высокие, мрачные, из того же серого камня, что и плитка, они нигде не превышали высоты в три этажа, но вот потолки у этих этажей были явно рекордсменами из всего, что я когда-либо видел. Если брать в расчет жилые помещения, разумеется — так-то я вполне помнил пяти- и семиметровые потолки разных соборов, храмов и дворцов, виденные мной в Интернете, а тут были обычные дома и лавки! Впечатление это всё производило мрачное и давящее, даже несмотря на то, что из многих увиденных нами по пути окон лился яркий и теплый свет.